Кангасейро

— Мастер Жеронимо, по-моему, совсем свихнулся. Парень, запомни, что я тебе скажу: если брежонец вступил на плохой путь, никто его уже не остановит. Знаешь, меня много раз звали в Брежо, но моей ноги там не будет. Пришел я сюда, хозяин фазенды не прогнал меня, ты относишься ко мне, как к другу, а этот прохвост обращается со мной черт знает как. Он думает, раз у него сын в кангасо, так он уже важная персона.

Деоклесио тихонько запел. Бенто опять вспомнил Домисио и рассказал певцу все, что узнал о брате.

— Это даже хорошо, что твоему брату не по душе жизнь с обрезом. Ты мне говорил, что он играл на гитаре и сочинял душевные стихи. Когда я увидел его в отряде, я сказал себе: «Нет, этот непохож на кангасейро». Но потом мне говорили, что в бою он настоящий зверь. Не знаю, парень, но мне было трудно этому поверить. Твой брат мне казался не из тех, у кого на устах мед, а в сердце лед. Нет, я не думал, что он такой. Он поговорил со мной потом, попросил гитару, и стоило ему взять несколько аккордов, как я сразу решил: вот тихий человек, такой же, как ты, я, метис Терто. Но я ошибся в твоем брате. Кангасейро Сете Легуас мне рассказывал о нем вещи, от которых волосы на голове шевелятся, — в бою он страшнее Апарисио. А теперь ты пришел со своей историей. Это — судьба, парень, человек в конце концов находит свой путь, хотя идет к нему издалека. Это — воля божья, и дорогу эту не размоют даже льющие шесть месяцев подряд зимние дожди.

Бенто привел себя в порядок и отправился побеседовать с Алисе.

Войдя в дом, он увидел, что там полно народу. У старой Аниньи начался сильный припадок, мастер в это время был в Рокейре. Собрались соседи. Старуха корчилась от боли в пояснице, каталась по полу, потом потеряла сознание. Ее отхаживали горячими припарками, но она не приходила в себя. Отказались работать почки. Бенто понял, что это серьезно. Алисе он застал на кухне, она грела воду. Увидев жениха, девушка подняла на него глаза, и слезы потекли ручьем; едва слышно она прошептала:

— Бенто, мать умирает.

Он хотел утешить ее, но не находил слов. В горле застрял ком, как в день смерти матери Жозефины. Он не мог ничего ответить, из глаз потекли слезы. Опустив голову, чтобы окружающие не заметили его состояния, он горько плакал.

В доме дымил очаг. Отец подошел к Алисе и прерывающимся от боли голосом сказал:

— Доченька, кончается наша мать. Спасения нет. Я помню: так же было с кумой Шикой, в Брежо. Это — предсмертные муки.

Входили все новые люди. Явились и негритянки из домика у водопада. Алисе была возле матери. Казалось, что старуха крепко спит. Время от времени она стонала, но все глуше и глуше. Мастер не шевелился, словно его ноги приросли к земле. В полночь кто-то попросил свечу. Он понял, что жена отходит, сам зажег ее и опустился на колени у постели умирающей. Наклонясь над Аниньей, мастер своими огромными руками соединил высохшие руки жены, потом вложил в них свечу, чтобы пламя освещало ей дальний путь в иной мир.

Женщины начали громко молиться; в доме поднялся разноголосый гул. А среди этого шума, в темной ночи, выделялся громкий и пронзительный плач Алисе. Бенто вышел из дому. Скоро стало рассветать, и запели птицы. В саду Алисе благоухали цветы — бонини, богари, розы на старом кусте, распустившийся после дождя шафран.

Пришли Деоклесио, Терто и старая негритянка Доната. Алисе сразу преобразилась и стала распоряжаться по дому. Теперь она была хозяйкой. Деоклесио отошел с Бенто к обочине дороги.

— Узнав о смерти старухи, я поспешил сюда. Я подумал, что в конце концов моя неприязнь к мастеру не имеет никакого отношения к покойнице. Когда наступает смерть, властен один только бог. Метис сказал мне, что ты собираешься жениться на девушке. Вот поэтому я и пришел сюда.

Бенто рассказал Деоклесио, как мучилась синья Анинья. История с сыном доконала ее. Хорошая была женщина. Так страдала из-за того, что муж убил двух человек, но никогда не жаловалась.

— Парень, я не из тех, кто любит давать советы, но повторяю тебе еще раз: уходи отсюда, уходи из этого сертана. Забирай девушку и беги отсюда поскорее. Ждать осталось недолго. Солдаты, как только узнают, что брат Апарисио находится в этих местах, явятся по твоему следу.

Заунывные голоса молящихся женщин вспугнули птиц и омрачили солнечное утро. Бенто и Деоклесио спустились к берегу реки и вдали под оитисикой увидели матуто на привале, их спутанные кони паслись на заливном лугу.

— Эти люди идут из Брежо.

Когда они подошли ближе, Деоклесио заговорил с одним из них:

— Откуда идете?

— Идем из города Гараньюнса. Что там, наверху, — покойник?

— Да, умерла жена мастера Жеронимо.