Кангасейро

— Вот что я скажу тебе: я недоволен твоим поведением.

— Но этого не может быть, капитан!

— Так оно и есть, раз я тебе говорю. Жизнью своей ты обязан куму Висенте. И запомни раз навсегда: человек, который работает со мной, должен быть, как верная жена, и с другими не путаться.

Еще не погасли на небе звезды, а отряд был уже в пути. Парни шли строем, и только слышно было, как альпаргаты отбивают шаг по сухой земле. Никто не произносил ни слова. Апарисио и негр шли немного позади других. Когда рассвело, отряд укрылся в каатинге и продолжал медленно ползти через колючие кустарники, точно пресмыкающееся. В полдень они сделали привал и подкрепились вяленым мясом с мукой и плитками неочищенного сахара, которые несли с собой в мешках. Потом им пришлось спуститься к канаве у самого выхода на проезжую дорогу. Они остановились под оитисикой и там увидели догорающий костер: недавно здесь проходил караван. Они задержались, только чтобы напиться. Идти предстояло еще весь день и всю ночь. Лазутчик со сведениями будет ждать, как договорились. Апарисио все время молчал. Обычно он молчал до первого выстрела и только тогда начинал кричать, командовать и умолкал, когда все кончалось. Но на этот раз все было не так, с ним что-то происходило, а что, он и сам не понимал. Это был не страх и не нерешительность перед боем. С того времени, как умерла мать Жозефина, с ним что-то произошло, он чувствовал какую-то слабость, словно ему не хватало воздуха. Домисио вышел из его доверия, он считался только с Висенте.

Кангасейро пробирались через непроходимую чащу. Бем-те-ви, новичок в таких переходах, исцарапался до крови. Ветка острого «кошачьего когтя» поранила все лицо. Домисио шел с ним рядом и предостерег его:

— Паренек, ты не умеешь еще ходить по каатинге. Будь осторожен, такой шип может сделать тебя слепым на всю жизнь. — Потом Домисио заинтересовался: — Ты из Такарату, из фазенды капитана Кустодио — Рокейры? Бенто, наш брат, по словам Висенте, собирается жениться на дочери мастера Жеронимо. Когда я скрывался у капитана Кустодио, лечился там после ранения, братишка рассказывал мне об этом мастере. Ты не знаешь его?

— Это мой отец.

— Так, значит, ты брат этой девушки!.. Я бы хотел, чтобы Бенто сейчас не было в этом сертане, не годится он для этого. И тебе, мальчик, не нужно было идти в кангасо. Мой брат Апарисио очень не хотел принимать тебя в отряд.

— Да, так оно и было. Он не верил, что я справлюсь с оружием, но я доказал, что справлюсь. Мой отец дважды был под судом, совершил два убийства. Он все время твердил мне: «Сынок, человек создан не для того, чтобы терпеливо сносить оскорбления». Я в кангасо, потому что не хочу попасть на каторгу только из-за того, что у меня нет покровителя.

Домисио смотрел на Бем-те-ви и вспоминал Бенто. Правда, брат был старше, чем этот мальчонка с большими глазами и совсем юным лицом. Он вспомнил Аратикум и почувствовал, как далек теперь от дней своей юности; казалось, что все это было совсем в другом мире. И вдруг его охватила тоска, захотелось опять стать таким, каким он был в юности, захотелось полюбить, хотя он и сам не понимал что.

К ним подошел негр Меладо.

— Бем-те-ви, хочу видеть тебя уже с ружьем, — и улыбнулся.

Юноша ничего не ответил, за него сказал Домисио:

— У парня, видно, есть хватка. А, когда человек только пришел в кангасо, никогда не известно, что из него выйдет.

Бем-те-ви улыбнулся.

— Конечно, Меладо, человека проверяют в деле.

С наступлением ночи отряд вышел на дорогу; выбрали полянку у самого изгиба реки и там расположились на отдых. Бем-те-ви и Домисио держались вместе. Парни разожгли под оитисикой костер и стали жарить мясо. Запах курева разнесся в тихой, безветренной ночи. Апарисио улегся на землю подальше от остальных, а Висенте подошел поговорить с парнями.

— Капитан собирается «поработать» завтра ночью. Дело не сложное. Зря патроны не тратить! Нужно проучить одного старика, чтоб не путался с солдатами. — И, заметив рядом с Домисио Бем-те-ви, обратился к нему: — Сынок, тебе уже пришлось побывать в огне?

— Нет, сеу Висенте.

— Ну, ничего, ты только не теряйся; люди думают, что это трудно, но это не так. Нужно только держаться крепко. Мне не пришлось видеть ни одного настоящего парня, который не растерялся бы в первом бою. Смелостью заражаются друг от друга.

Час спустя они снялись: им предстояло идти всю ночь. На рассвете они должны были достичь Луис-Гомеса. Апарисио знал каждый шаг, каждый кустик на этом пути. Они пробирались долго по узкой тропинке, почти совсем заросшей кустарником, а когда вышли на открытую площадку, услышали топот кавалькады. Все бросились в кусты и прижались к земле. Это оказался караван матуто.

Апарисио остановил всадников выстрелом и крикнул:

— Кто у вас за старшего?

Вперед вышел старик с перекинутой через плечо сумкой и обратился к Апарисио:

— Я говорю с капитаном Апарисио?

— Ваш слуга, старик, — ответил Апарисио.

— Приказывайте, капитан.

Выяснилось, что караван шел из Луис-Гомеса, где они закупали зерно для ярмарки в Эшу.

— Капитан, эти лошади — все, что у меня есть…