Каннибалы

– Даша. Я понимаю. Нервы. Понимаю. Ты устала. Чувствуешь ответственность. Но не накручивай сама себя тоже. Не реагируй, и они быстрее потеряют к тебе интерес. Я их не выгораживаю. Но и ты пойми. Побесятся – и привыкнут. Быстрее оставят тебя в покое. Не реагируй. Хорошо?

– Хорошо, – ответила угрюмо она. Отошла обратно в угол сцены.

Аким бросил взгляд на Мадонну в углу. Такая она? Не такая?.. Сам он танцевал только партию Меркуцио – в сцене с Мадонной занят не бывал.

Орджоникидзе заревел из ямы:

– Сеанс психоанализа закончился? Белова! Я могу продолжать работу? Большое спасибо.

Аким отпрянул в кулисы.

Убедившись, что балетные пешки на местах, Орджоникидзе взмахнул всем телом, тряхнул щеками, со лба полетели капли пота. И музыка ожила с того места, где оборвалась.

– Вот блядь, – сказал себе в коридоре Аким. В руках его по-прежнему был желтый листок с телефонным номером главы Президентского комитета.

Аким подкараулил Белову после репетиции.

Та изучила бумажку.

– Спасибо, – протянула обратно Акиму. – Я не могу.

– Даш, ты что? Ты знаешь, кто это? Важный человек. В правительстве. Очень, очень любит балет. Вся их семья – большие твои поклонники.

– Пусть на спектакль приходят. Я контрамарку сделаю.

– Даш, ты меня удивляешь. Это же не лично для меня – для театра. Ну что ты как маленькая. Это же твоя работа. Тоже работа.

Она задумалась.

– Очень важный человек. Для театра, – повторил Аким.

– Ладно. В понедельник пойдемте?

– А я тут при чем?

– Вы что, не идете?

Видеть чету Свечиных, да еще с Майей, да еще на их поле – когда сбежать от них так же невозможно, как боксеру с ринга, – Акиму хотелось меньше всего на свете.

– Тебя ж пригласили, не меня.

– Нет. Я их не знаю.

– Ну и что? Вот и познакомишься! Я их знаю. Очень приятные люди. Интеллигентные, культурные. Посидите, поужинаете, поговорите.

Даша замотала головой, попятилась от бумажки, как корова от электрического забора:

– Нет. Одна точно не пойду. Одна – нет.

– Ну друга с собой возьми. Друзья-то у тебя в Москве уже есть? Миша? Миша! Подожди. На, бери друга и иди.

Аким сунул ей бумажку в руки, сделал вид, что не спускает глаз с удаляющегося «Миши» в дальнем конце коридора, и попросту сбежал.

Даша развернула бумажку. Ни имени, ни фамилии, только номер.

Она вынула свой телефон и зависла над вопросом Акима: кого она могла хотя бы с натяжкой назвать своим другом в Москве?

Нажала «вызов».

– Привет, – с удивлением откликнулся Борис. – Как дела? У вас все хорошо?

– У меня в понедельник выходной, – сообщила Даша.

– Круто. У меня вот, как у всех: понедельник – тяжелый день.

– Я подумала… Может… Хотите, пойдем…

Она задумалась: «в гости» не годилось. Он мог подумать, что она зовет его в гости – к себе домой. Но это же совсем не то, что она имеет в виду! – не прямо, во всяком случае, сейчас. У него был слишком нелепый нос. К носу еще надо было привыкнуть.

– Конечно, хочу, – с энтузиазмом отозвался Борис. – Ненавижу понедельники.

– И я… – обрадовалась Даша.

Понедельник в театре всегда выходной. Ни класса, не репетиций, ни спектаклей. По понедельникам в Питере она могла гулять. От Крюкова канала по Садовой, потом через Марсово поле, через мост, оттуда на Петроградку или… Как гулять в Москве, было непонятно. Каждый более или менее пригодный для прогулок переулок упирался в магистраль, забитую машинами. Понедельник в Москве был звенящей пустыней, которую надо было как-то пересечь. Обычно она до тошноты закармливала видеоплеер дисками или шарила по ютьюбу – смотрела спектакли других балерин.

– …Ненавижу понедельники, – уточнила Даша.

– Ну и отлично. Гулять так гулять, – предложил Борис, и поскольку Авилов рядом с ним постучал пальцем по часам, быстро пообещал: – Пришлите эсэмэс, когда, и я заберу вас из Брюсова в понедельник. Идет? Пока.

Даша повеселела: это решило проблему понедельника. Но не развеяло проблему, с которой она, собственно, звонила Борису. Она задумалась. «Работа» – так ведь сказал Аким? Для работы ей не нужны друзья. Для работы есть партнер. Надежный. Который дает идеальные толчки на поддержках, не глядя ловит в «рыбку» и безупречно подходит по росту. Она выбила пальцем номер.

– Але, – сказала трубка таким тоном, как будто Славик вообще не знал, есть ли на том конце кто-нибудь.

– В среду после репетиции мы идем в гости, – сообщила Даша.

13

Где и как гулять в Москве, Борис тоже не знал. Поскольку оба они понимали под «гулять» одно и то же: как в Питере.

Когда он вообще последний раз «гулял»? На первом курсе универа? На втором одиночество кончилось: Борис поступил в студенческую секцию самбо, и им с ребятами уже точно стало не до того.

– Может, парк есть? Сад? – подсказала Даша.

Борис прикинул.

– Ботанический? Были там?

– Не была! Отлично.

Борис заметил указатель на Дмитровское шоссе, и перестроился на другую полосу. В голове у него по-прежнему стоял колючий белый шум от разговора с Авиловым: как быстро запоет в Америке генерал Соколов? И что именно расскажет?

«Так странно», – думала Даша, глядя на бурый войлок оголенных деревьев за оградой: а в Питере, чтобы начать «гулять», ей достаточно было просто выйти из дома.