Каноническое право: пути служения. Сравнительно-правовые очерки

Другой вид препятствий физического характера – это физические недостатки, но лишь те, которые затрудняют священнослужение. Право Русской Православной Церкви стоит на позициях, обозначенных в общих чертах древними канонами, которые исключали доступ к священству, например, глухим и слепым, что впоследствии получило в церковном праве расширительную трактовку, вследствие чего было распространено на безруких, безногих, страдающих эпилепсией или душевной болезнью. Русский канонист А. С. Павлов совершенно справедливо в связи с этим отмечал, что такие недостатки должны рассматриваться в качестве препятствий по смыслу этого общего правила (имея в виду 78 Апостольский канон, воспретивший священнослужение слепым и глухим).

Действительно, смысл правила именно в этом – не в ограничении доступа к священству только слепым и глухим, но в установлении общего принципа, в соответствии с которым не допускается к священству человек, физический недостаток которого такой природы, что не позволяет ему осуществлять те действия, которые вменены священнику в обязанность. В этом свете бессмысленно говорить о том, что «католическое право расширительно толкует условия рукоположения, связанные с телесными недостатками, запрещая посвящать горбатых, хромых, карликов, лишенных левого глаза… а также указательного пальца правой руки»[217]. Если иметь в виду именно этот общий принцип, справедливо подмеченный профессором А. С. Павловым, то вряд ли корректно отрицать за каждой Церковью право разумно определить те недостатки, которые оказываются несовместимыми с характером богослужения именно в этой Церкви. При таком подходе вопрос о расширительности толкования снимается – толкование с неизбежностью окажется расширительным в каждой Церкви в пределах ее понимания сути литургических и иных священнодействий.

Под препятствиями духовного характера в церковном праве Русской Православной Церкви принято понимать недостаток веры, нравственные пороки и отсутствие необходимых знаний[218].

Древние каноны понимали недостаток веры в том числе и как «отвержение» от веры – в терминологии того времени такие лица именовались «падшими»[219], при этом знаменитые комментаторы древних правил отрицали за таковыми право на рукоположение даже в случае их покаяния, настаивая на том, что священником может быть лишь тот, кто в течение всей жизни удостаивался Святых Тайн. Опять же с разумной расширительной трактовкой, основываясь на смысле нормы, В. С. Цыпин заключает, что «в наше время, естественно, было бы неразумно рассматривать как вероотступника в прошлом человека, который, будучи крещеным в детстве, религиозного воспитания не получил и до своего сознательного обращения жил вне церковного общения»[220]. Действительно, разумно толковать данное правило, исходя из обстоятельств места и времени, а не как безусловный императив для всех времен и народов.

Сказанное не исключает необходимости мудрого исследования силы веры в кандидате, равно как и оправдывает существующий в праве Русской Православной Церкви настороженный подход к кандидатам, которые присоединились к православию из иных духовных течений и организаций, в том числе христианских, а равно к тем, которые изъявили желание стать священниками после излечения от неизлечимой болезни. В последнем случае весьма вероятно, что движущей силой может быть эмоция, а не вера.

Наконец, православное церковное право всегда следовало Апостольским канонам, воспрещавшим рукоположение неофитов.

К числу препятствий духовного характера относятся и преступления, перечисленные в древних канонах, – убийство, кража, гробокопательство, святотатство, блуд, прелюбодеяние, содомия, исходя из того, что такие действия обнажают нравственные пороки, несовместимые со священством.

Что же касается такого препятствия духовного характера, как отсутствие необходимых знаний, то традиционно кандидатами в клир являлись выпускники духовных семинарий, обучение в которых как раз и преследует цель предоставить кандидатам необходимые для священнослужения познания. Опять же, подобно многим другим препятствиям, принципиально позволяющим диспенсацию, это правило не является абсолютным императивом, поскольку практика Русской Православной Церкви допускает рукоположение кандидатов без специального богословского образования, но обладающих необходимым минимумом специальных познаний.

Под препятствиями социального характера в современном праве Русской Православной Церкви понимается достаточно широкий круг обстоятельств.