Каноническое право: пути служения. Сравнительно-правовые очерки

В каноническом праве правовой статус священнослужителей опять же может пониматься двояко. С одной стороны, это права и обязанности, исходящие из той церковной должности, которую занимает клирик, из того послушания, которое естественно следует для лица, занимающего ту или иную должность. С другой же стороны, это права и обязанности, выражающие те нравственные, человеческие стандарты, которым священнослужитель должен соответствовать независимо от конкретной занимаемой им церковной должности. По словам русского канониста Н. С. Суворова, «это не суть обязанности должностные в собственном смысле, которые бы вытекали из служебного положения лица, проходящего известную должность, а суть обязанности, соединенные с самым званием духовным»[239]. Продолжая эту мысль, уместно говорить и о столь же своеобразном понимании прав священнослужителя в каноническом праве, поскольку, если можно так сказать, сама суть священнослужителя состоит в служении людям, а его права – это прежде всего право потребовать от иерарха служения послушания, посредством исполнения которого это служение становится возможным. Другими словами, канонические права священнослужителя не принимают в расчет измерение, основанное на человеческом эго, они не должны пониматься в расхожем светском смысле как безусловные права на различные блага в силу неотъемлемых человеческих прав и т.п., но должны пониматься в свете своей природы как права потребовать средства для осуществления своей обязанности.

Показательно, например, каким образом возникает термин «права клирика» в Восточном кодексе: вначале речь идет об обязанности клирика провозглашать Царство Божие и проявлять Любовь Бога в ходе священнослужения и всей своей жизни, обязанности стремиться к совершенству, предложенному Христом своим ученикам, обязанности посвящать себя всецело и каждодневно чтению и размышлению над Словом Божьим, обязанности проявлять почтение и послушание Римскому Понтифику, патриарху и епархиальному епископу, и только после этого появляется термин «право клирика» – право получить от епархиального епископа определенную должность или обязанность, чтобы осуществлять служение[240]. Соответствующая глава Кодекса прямо называется «Обязанности и права клириков», показывая вторичность их прав по отношению к исполняемым обязанностям.

Именно об этой, канонической стороне правового статуса священнослужителей мы и поговорим в этой книге. При этом мы будем отталкиваться от исторически используемого в канонистике термина «дисциплина клира» – полагаем, он удачен в свете той разницы с обычно понимаемым термином «правовой статус», о чем речь шла выше.

Каноническое право со времен Древней Церкви всегда уделяло данному вопросу серьезное внимание, и обращение к праву Древней Церкви продиктовано не исторической вежливостью, но тем, что положения древнего права применимы к священнослужителям и в наше время. Особенно это справедливо по отношению к Русской Православной Церкви, каноническое право которой и в настоящее время при определении статуса клириков основывается на канонах Древней Церкви.

Можно выделить три основных аспекта, в которых традиционно (со времен Древней Церкви) в каноническом праве раскрывается дисциплина клира: дисциплина клира в миру, дисциплина внутри Церкви, брачно-семейная дисциплина.

2.3.1. Дисциплина клира в миру

Со времен Древней Церкви каноническое право последовательно стояло на том, что клирикам воспрещено заниматься «мирскими делами». Этот подход закреплен еще в Апостольских канонах, согласно которым епископ, пресвитер и диакон «не приемлют на себя мирских попечений» под страхом лишения сана[241].

Здесь важно правильное понимание, что такое «мирские дела», ведь невозможно, живя в миру, не заниматься мирскими делами вообще. Комментаторы в связи с этим указывают, что под запретными мирскими делами понимается та деятельность, которая направлена на «приобретение постыдной прибыли себе»[242]. По этой причине не рассматривались в качестве канонически воспрещенных мирских попечений, например, забота о вдовах, детях-сиротах, больных. В то же время понимание собственно запрещенных мирских дел являлось максимально широким. Древнее право в связи с этим указывает на различные виды запретной корыстолюбивой деятельности, запрещая, например, клирикам выдавать займы под проценты, выдавать поручительства под страхом лишения сана. В понимании комментаторов древнего права (Зонара) смысл таких запретов состоит в том, чтобы клирики «не вдавались в «беспокойные дела», избегали придирок и судебных кляуз: ибо в таком случае они дают подозрение, будто принимают это на себя из-за корысти, а корыстолюбивым клирикам быть не должно»[243]. Обращает на себя внимание строгость подхода к моральным стандартам для клириков – даже не само по себе корыстолюбие, но поведение, которое может подать повод окружающим заподозрить клирика в корыстолюбии, недопустимо.