Капканы на баранов

Помощник капитана не спеша надел на левую руку перчатку, подхватил ею трепыхающуюся рыбину за жабры и поднял с палубы. Другой рукой взял висевшую на бортике дубинку и одним резким ударом по голове обездвижил рыбу, вышибив из нее дух. Затем он опустил ее в металлическую корзину за бортом, насадил на крючок очередную наживку, проверил остальные снасти с наживками и вернулся к капитану на мостик.

Катер снова взревел двигателем и медленно поплыл.

Мы с МакКонелом оставили китайцев, которые свесились через борт над металлической корзиной, разглядывать улов, а сами вернулись за стол на палубе.

– Как тебе рыбка? – спросил он.

– Большая. Как называется?

– А черт ее знает… Какая нахрен разница…

– Можно вопрос?

МакКонел настороженно посмотрел на меня, потом подумал несколько секунд и утвердительно кивнул.

– И Арнольд Шнайдер, точнее Виланд Киршнер, и вы вчера упоминали о каких-то капканах на баранов. Что это за выражение? Что оно значит?

– Ах, это? Профессиональный сленг… Означает привлечение к выполнению своего задания абсолютно постороннего и не посвященного в суть дела человека, которого можно использовать в качестве пушечного мяса, если надо пустить противника по ложному следу, либо, как курьера, если требуется перевезти что-то с места на место. Разумеется, этот привлеченный извне человек понятия не имеет, что его просто-напросто используют. Еще лучше, чтобы он был привязан к тому, кто пользуется его простодушием. Например, влюблен…

Видимо, я изменился в лице, потому что МакКонел, глядя на меня, странно и, как мне показалось, даже сочувственно улыбнулся, но продолжил говорить:

– Влюбленные женщины ведут себя, как овцы, мужчины – как бараны. Особенно, если они понимают, что встретили кого-то такого, на чье внимание в своей обычной повседневной жизни даже не могли надеяться. И те и другие безропотно пойдут за своим новым идеалом хоть на бойню. Отсюда и выражение «капканы на баранов» – влюбить в себя, затмить разум и использовать по своему усмотрению, как тупое животное… Может быть, это грубо, и тебе неприятно слышать подобные вещи, но ты спросил, а я ответил на твой вопрос… И сделал это предельно честно.

– То есть, вы считаете, что…

– Я не считаю, Эрик, я – знаю! Я приехал сюда, чтобы перекупить у Элис Бергман карту памяти с информацией, которая была украдена у русских и которую они так стремились заполучить обратно. Я помог ей разобраться с Виктором Колосовым, который представлял серьезную угрозу для твоей подруги, и мы договорились, что она отдаст мне карту в день своего отъезда, ведь мое руководство даже перевело деньги на указанный ею счет.

Но, видимо, мисс Бергман боялась, что я захочу и от нее избавиться на всякий случай, поэтому поспешила завести интрижку с вновь прибывшим на остров одиноким молодым человеком – с тобой, и не отлипала от тебя ни на минуту, за исключением пары случаев, когда нам с ней надо было поговорить. Я сразу раскусил этот ее замысел. Понял, что она не станет хранить карту у себя, а подсунет тебе, и, может быть даже не захочет мне ее отдавать, попытавшись вывезти с острова с ничего не подозревающим тобой. И Виланд Киршнер, который вдруг свалился на нас, как снег на голову, тоже до этого допер.

Тогда Элис снова попросила меня о помощи. Она хотела, чтобы я избавил ее от этого немца, но я не успел ничего предпринять. Узнал вчера утром, что она за каким-то хреном накануне отправилась на мол и там случайно утонула. Идиотизм! Глупее ничего не придумаешь, но я оказался в весьма затруднительном положении. Понимаешь? Мое руководство заплатило немалые деньги неизвестно кому, а я так и не получил товар. Это проблема, Эрик! Моя проблема. Мой полный провал, за который мне предстоит отвечать… Скажи мне честно, мой друг, если ты знаешь, где эта хренова карта? Она все еще там, на острове?

– Я не знаю ничего ни о какой карте, мистер МакКонел. Вы же и так обшарили все углы в моем бунгало и в номере Элис. Разве что только мне в задницу с фонарем не заглянули… Нет у меня ничего…

– С этим не поспоришь, Эрик. Ты прав.

– И что вы собираетесь дальше делать?

– А я не собираюсь. Я уже делаю.

– Что? Что делаете?

– Возвращаюсь. Меня отозвали. Я получил приказ собрать манатки и просто исчезнуть. После того, как на острове появились Виланд с Горстом, неизвестно, чьим еще спецслужбам придет в голову отправить туда своих людей, а я уже засветился. Поэтому я избавился от наших немецких друзей и теперь ухожу…

– Как уходите? Куда?

– Этого я уже не могу тебе рассказать…

– А что в сумке?

– Мои вещи.

– То есть, вы хотите сказать, что не собираетесь больше возвращаться на наш остров?

– Нет, не собираюсь.

– Вы шутите! Даже, если вы подкупили капитана с его помощником, это невозможно! Вас хватятся! – я еще подумал мгновение и махнул в сторону китайцев. – А они? С ними как быть?

МакКонел равнодушно пожал плечами и добавил:

– За борт их всех вместе с капитаном и его помощником. Я с ними ни о чем не договаривался… Будем считать этих неудачников неизбежными потерями.

– А я?

– Что ты?

– Что со мной?