Караванные города

Обнаружение христианской церкви со стенной росписью, которая датируется, по крайней мере, первой половиной III в. н. э., несомненно, крупная находка. Она затрагивает многие вопросы истории Нового Завета, вопрос о влиянии сирийских и египетских школ на раннехристианское искусство и о происхождении этого искусства — независимо от того, было ли оно погребальным, или нет. Давайте тем не менее оставим обсуждение всех этих проблем исследователю, обнаружившему их, и вернемся к Дуре.

В то время как мы располагаем многочисленными сведениями о ее религиозных постройках, наши знания о ее общественных зданиях, за исключением частных домов, очень скудны. В каждом греческом городе имелась площадь, агора, бывшая центром его общественной жизни. Та же агора в большинстве греческих городов являлась главным рынком, и храмы почти всегда были обращены в ее сторону. В Дуре такой рынок не обнаружен. Мы находимся в абсолютном неведении, где располагалась агора селевкидского города, и была ли агора парфянского времени идентична агоре селевкидской эпохи. На с. 158 я предполагал, что неудача наших предпринятых в ходе раскопок попыток найти агору может быть объяснена гипотезой, что, когда римляне превратили северо-западную часть города в свой военный лагерь, они включили в него и агору. Только дальнейшие раскопки позволят нам судить о том, верны были мои предположения или нет.

Снаружи частные дома были одинаковы. Некоторые были больше и богаче, чем другие, но все они принадлежали к одному типу, который по-прежнему существует в сегодняшней Месопотамии, — вавилонских домов, датирующихся временем Ура халдеев, со структурой которых нас ознакомил господин Вулли (Woolley). Длинный коридор вел с улицы, поворачивал под прямым углом к центральному (часто открытому) двору дома; одна, две или три большие гостевые залы и кабинеты окружали этот двор, там же находилась лестница, которая вела на верхний этаж, где располагались спальни и гостиные комнаты женщин. В городе не было акведука, воду приносили в огромных глиняных сосудах. Никаких туалетов или ванных комнат в домах обнаружено не было.

Насколько основной тип дуранских домов, вавилонское происхождение которых очевидно, совпадал с македонскими или греческими домами, мы не знаем. Интересной особенностью этих домов является их богатое внутреннее убранство, так как приемные комнаты лучших образцов оформлены наверху штукатурными карнизами, богато украшенными греческими вакхическими орнаментами с некоторой примесью парфянских элементов. Такие карнизы, в соответствии с надписью, которую часто обнаруживают, изготовлялись иранцем Ортонобазом. Стенная роспись использовалась широко, однако ее система была не греческой. Очень часто встречаются образцы, имитирующие стену, покрытую квадратными плитками, раскрашенными красным и черным. В одной комнате большого и богатого дома парфянского периода мы нашли расписные плитки или кирпичи, которые, несомненно, первоначально покрывали всю стену. На этих кирпичах — различные рисунки: человеческие головы, животные, фрукты, цветы. Профессор Баур (Baur) сделал очень интересное предположение, что некоторые фигуры представляют знаки зодиака. Нет сомнений, что общее впечатление посетителя от такой стены, покрытой расписной плиткой, это — богатый ковер. Нет необходимости говорить, что этот тип стенных росписей можно проследить со времен Вавилона и Ассирии.

Таковы очертания города, его план интересен и оригинален, так как нигде более нет подобного сочетания города-крепости с караванным городом. Общий план был создан парфянами, так как мы уже доказали, что все здания, производящие наиболее сильное впечатление, были воздвигнуты в период их правления, и вполне вероятно, что фортификация изначально была спланирована ими в том виде, в котором она дошла до нас. В то время как юго-западная часть, за исключением некоторых ремонтов и перестроек, осталась почти нетронутой, северо-западная часть была перестроена основательно. Как я уже прежде говорил, эта часть города или половина его была превращена в обычный римский военный лагерь. Я вернусь к этой теме несколько позже.

Однако что мы знаем о культуре Дуры, за исключением парфянских построек, относящихся ко времени ее наивысшего расцвета? Каким мы располагаем материалом для того, чтобы восстановить жизнь тех дней? Несомненно, что первые и наиболее важные данные — фрески I в. н. э., обнаруженные в храме пальмирских богов капитаном Мэрфи и Кюмоном. Наиболее важной из них является одна (I в. н. э.), которая изображает Конона, знатного дуранца, его жену Битнанаю и их детей, совершающих жертвоприношение в храме, чьим щедрым покровителем все они были. Жертвоприношение проводил величественно выглядевший жрец, одетый в длинную коническую шляпу, напоминающую шляпы персидских магов или современных дервишей. Подобные же фресковые портреты увековечивали память о других, более поздних жертвователях храма. Характерно, что один из них — евнух с иранским именем, а другой — член совета Дуры с семитским именем (см. рис. XXXIII).