Карельская баня: обряды, верования, народная медицина и духи-хозяева

Тверские карелы считали, что ветер может наслать глазные болезни. П. Виртаранта записал такую быличку. «Дуня накануне Покрова срезала с отцом кочаны капусты на поле. На обратном пути отец управлял лошадью, которая везла нагруженную телегу, а она шла рядом. Вдруг отец вскрикнул: “Ой, что-то кольнуло в глаз!” Править лошадью он больше не мог, уступил место дочери. А на следующий день уже и не видел ничего, словно «платок на глаза завязали». Пришлось обращаться к знахарке, которая просила прощения у ветра: «Tuulen isäntäiset, tuuleh emäntäiset, antakaa anteeksi! Miltä häh lieneekin teidät suututanut, millä lienee vihastutanut, niin Jumalan palvelijälle Vasjalle antakaa anteeksi!» – «Хозяева ветра, хозяюшки ветра, даруйте прощение! Если он чем-то вас рассердил, чем-то прогневил, простите Васю, раба Божьего!» И глаза стали видеть!»[707]

В другой быличке рассказывается, что мужчина так ушиб глаз, что ничего им не видел. Пришлось ему идти к колдуну. Тот затопил баню и повел мужика в лес. С собой взял три глиняных кувшина и котелок. Пришли на болото, к роднику. Он установил крест-накрест три специальных ольховых жерди, повесил между ними котелок. На землю между каждой жердью положил по ольховому венику. В котелке согрели воду, собранную во время грозы. Больной полностью разделся, и колдун промыл ему этой водой глаза так, чтобы вода снова стекла в котелок. После этого он сам отнес эту воду в лес, не разрешив больному посмотреть, куда он выльет эту воду. Мужик оделся, и, когда колдун вернулся из леса, они пошли домой, при этом нельзя было оглядываться назад. Баня уже была готова, и колдун стал в ней парить больного, читая при этом заговор:

Necyt Moarie emoni,
rakas äiti armollini!
Kun jouvuitj oven takana,
niin jouvu jo vesta poikki;
satut aitojen perillä,
kun kuulet hätäsen eänen,
pakkohisen parkuossa,
hätähisen huutoassa,
tuos mulla simani siipi,
vasta varjopuolissani,
(hyppii ja lyö vastalla)
jotta kulmat puhki saisin,
läpi riekamet repisin
ihosta imehnisraukan,
emon tuoman ruumisesta,
vaivasesta vartalosta
ennen päivän koittamista,
auringon ylemistä,
jotta saisi sairas moata,
heikko henkesä levätä.

Мать наша, Дева Мария,
дорогая мать милостивая!
Если ты оказалась за рекой,
то перейди реку;
окажешься рядом с амбарами
и услышишь голос нуждающегося,
от боли стонущего,
от хвори голосящего,
здесь у меня медовокрылая,
веником заслоненная,
(прыгает и стегает веником)
если бы смог виски рассечь,
все вырвать,
из кожи человеческой,
из тела, матерью выношенного,
из больного туловища,
пока солнце не взошло,
светило не встало,
чтобы могла больная уснуть,
ослабленная душа отдохнуть.

После этого колдун облил холодной водой больного, отнес его одежду на улицу и там вытряхнул ее. Мужик оделся и, как рассказывал потом: «Ja kyllä se auto!» – «Это помогло!»[708].

Во многих карельских былинках рассказывается, что многие хозяева болезней (носы) взаимосвязаны друг с другом. Ливвиковская карелка из д. Колатсельга рассказывала, что нос ветра и лесной нос – братья: «Это братья! Братья! Ветер спрашивает у леса. Лес спрашивает у ветра… Поди знай, что спрашивают!.. Если ветер, то голова болит. А если лес к человеку пристанет, тогда тошнит, аппетита нет, то колет в спину, то в какое место, не дает груди дышать. Тогда уже догадываюсь – лесной нос»[709]. Карелы-людики считали, что если утром встанешь и выйдешь на улицу, не умывшись и не перекрестившись, «niin tuulesta tarttuu metsännenä» – «то от ветра пристанет лесной нос»[710].