КАРЬЕРА

другим. Череда подружек — голливудских актрис.

Несколько обставленных дизайнерами холостяцких лежбищ

в Нью-Йорке, Голливуде, Вейле и Далласе.

И талант нарывается на неприятности: драки в барах, зуботычины настырным журналистам и, по слухам, дружба

с типами, имена которых широко известны в кругу агентов

федерального розыска.

Все прочили Баллентайну такой же конец карьеры, что и

другим арихитипическим качкам, чья звезда закатилась

после провала в университете и которые, после расставания

с НФЛ, спускали львиную долю состояния на белый

порошок для чистки носа, на хищных женщин и убыточные

инвестиции.

Вопреки ожиданиям, Баллентайн поразил целый мир, когда

в семьдесят пятом году перебрался в Нью-Йорк и

самочинно приступил к девелоперским проектам.

Циники хохотали, предрекая банкротство в течение года.

Однако Баллентайн проявил себя как изворотливый

предприниматель. Начав с небольших покупок

недвижимости в других районах, постепенно вышел на

манхэттенский рынок, совершив в начале восьмидесятых

несколько крупных сделок, позволивших ему вести жизнь

мультимиллионера и обеспечивших статус серьезного

игрока.

Но Баллентайн не был бы Баллентайном, если бы

довольствовался рутинной стезей девелопера-

мультимиллионера. Джеку хотелось увидеть себя в качестве

Мистера Зодчего, Мистера Высокий Взлет, который на

гребне «рейгономики» внес собственную лепту в городской

пейзаж Манхэттена.

Крутые сделки. Крутые небоскребы. Два брака, шумно

освещавшихся в прессе. Два громких развода. Человек, представший перед общественностью в качестве

крупнейшего адепта эпохи предпринимательства: Великий

Защитник Капитализма.

Разумеется, ходили слухи, что большая часть империи

Баллентайна построена на песке, что владельцу постоянно

грозит финансовый крах. Точно так же, как многие

говорили о нещепетильности Джека в бизнесе и весьма

прозрачных моральных принципах.

И в девяносто первом грянул гром. Сорвалась сделка по

казино в Атлантик-Сити. Гигантский девелоперский проект

по строительству высотного здания в «Бэттери Парк Сити»

в несколько раз превысил отведенный бюджет. Оборотный

капитал в корпорации Баллентайна стал иссякать. Джек

задолжал двести миллионов. Банкиры, ранее

сотрудничавшие с ним, решили, что больше не стоит

рисковать, а потому потуже завернули гайки. И

строительная империя Баллентайна содрогнулась и рухнула.

Падение освещалось широко. Людям нравилось. Многие

испытывали глубокое удовлетворение, созерцая поражение

столь высокого колосса, воздвигнутого во имя

самолюбования. Мы, американцы, преклоняемся перед

успехом, но нас завораживает и неудача. Особенно когда

неудачник повинен в непомерном самомнении. В конце

концов, падению предшествует гордыня — особенно в

Нью-Йорке.

И хотя бизнес захирел, Баллентайн вовсе не

переквалифицировался в продавца ручек перед бутиком

«Блумингдейлс». Правда, после дела о банкротстве Джек

скрылся с глаз публики примерно на три года. Человек, которым прежде интересовалась большая часть нью-

йоркских СМИ, попросту исчез. Поползли всевозможные

слухи: нервный срыв, отшельническая жизнь в

апартаментах Говарда Хью [Центральная клиника в Нью-

Йорке]

или на уединенном острове в Карибском море...

Оказалось, что Баллентайн воспользовался трехлетним

перерывом, чтобы собраться с силами

и обдумать следующий ход. Вернувшись в девяносто

четвертом под свет прожекторов, Баллен-тайн скрывал лицо

под новой маской. На смену Мистеру Высокий Взлет

пришел Великий Вдохновитель, приступивший к

планированию лекционных турне: он проводил

взбадривающие выступления, похожие на проповеди, в

которых распространялся о собственной философии

победителя, придавшей ему сил для повторного подъема

после падения империи.

Кроме того, Баллентайн принялся стряпать книжки о том, как увеличить собственный потенциал. На сегодняшний

день вышло уже три. Каждая — национальный бестселлер.

Названия — вроде «Зоны успеха» или «Победи себя сам».

Тексты кишат регбистскими метафорами, демонстрируя

всему свету позицию Джека: конечно, искусный тактик

способен пробраться в глубь поля, но тач-даун засчитают

лишь тому, чей удар сильнее.

Баллентайна сопровождали двое в черных костюмах. Один, с дипломатом, походил на личного помощника Великого

Вдохновителя. Второй {явно из костоломов-охранников) внимательно осмотрел каждый обеденный столик в

ресторане.

Баллентайн ненадолго задержался у столика Эдгара

Бронфмана; наследник «Сиграма» встал и поприветствовал

подошедшего Вдохновителя, обхватив его руку двумя.

— Видите парня с дипломатом? — спросил Ай-ан. — Готов

поспорить, Баллентайн заставит беднягу бегать от столика к

столику и торговать кассетами с записью его

мотивирующих речей.

— Тигле, Айан, — шепнула Джина.

— А что он сделает? Подойдет и перекроит мне лицо?

Точно услыхав подначку, человек в черном приблизился к

нашему столику. Айан побелел, как мел. Но подошедшего

не интересовал Айан — он смотрел прямо на меня:

— Нед Аллен?

Я нехотя кивнул. Тип был моим ровесником, с квадратной, точно вытесанной долотом, челюстью. Определенно где-то

раньше его видел. Человек в черном протянул руку:

— Джерри Шуберт. Брунсуикский универ, выпуск

восемьдесят третьего.