Карибская чума (СИ)

Он опустил взгляд и сосредоточился на ноге. Вообще-то, до ортопеда ему было так же далеко, как киселю до рома, но некоторый опыт он всё же имел. Например, Джек никогда ничего не ломал, но постоянно растягивал или подворачивал. Помогая же бортовому врачу Роджеру, капитан научился вправлять суставы и, собственно, отличать виды повреждений. Вот и сейчас он с облегчением понял, что переломов или вывихов нет, а простое растяжение можно зафиксировать более тугой шнуровкой. Сказав потерпеть, пират быстро и туго затянул сапог, особенно щиколотку, и отступил, помогая девушке подняться. Всё это время она сидела так тихо, словно мечтала провалиться сквозь землю со стыда… хотя это недалеко ушло от правды.

Большую часть пути обратно Элиза преодолела на руках капитана, хоть и с остановками на отдых. Они уже почти вышли из леса, когда среди зелени вновь мелькнул рыжий цвет. Девушка едва успела спрятаться за ствол дерева, как огромный зверь метнулся в их сторону, сбив Джека на землю и метя клыками ему в лицо, но парень успел рефлекторно закрыть лицо рукой, так что челюсти сомкнулись на предплечье. Брызнула кровь, боль молнией ударила по нервам; ягуар замешкался на этом укусе и думал, что жертва побеждена, и это стало его ошибкой: капитан левой рукой выхватил нож, до этого скрытый плащом, и вонзил лезвие по самую рукоять в глотку зверя. Хищник обмяк и, булькая кровью, испустил дух, отпустив наконец и руку пирата.

— Ну вот, теперь инвалидов двое, — усмехнулся Джек и отёр нож о пятнистую шкуру. — Жаль, добычу придётся оставить.

— Тебе… жаль добычу?! — Элиза всплеснула руками, в ужасе переводя взгляд с мёртвой кошки на своего спутника. — Он же мог растерзать нас! Да у тебя вся рука в крови! Я сама пойду, тебе нельзя напрягаться!

— Успокойся, всё в порядке, — пират заулыбался и напряг предплечье. — Он не попал ни в вены, ни в артерию Видишь, даже кровь уже почти не течёт. Такой ерундой меня не убить…

Лиза хотела возразить, что это не аргумент, но поражённо замерла: кровь действительно не текла рекой, как это обычно бывает, а лишь едва сочилась при нагрузке, быстро впитываясь в откатанный рукав и застывая липкой коркой. Однако на руки девушка уже не далась, поэтому до крепости они шли просто под руку. И снова затемно.

========== 6. Паутина ==========

В ближайшие несколько дней они не виделись: Джек заживлял руку и разбирался с флотом, а Элизабет лечила ногу. Им обоим нужно было разобраться в липкой каше произошедших событий наедине и решить для себя, что же делать дальше.

Джек, считавший себя гением стратегии, был едва ли не в ярости. Любовь к Элизе была для него не чем-то романтично-возвышенным, а самой настоящей проблемой, потому что из-за незаметно вспыхнувших чувств он подвергал опасности свой изначальный план. Более того, теперь он очень плохо представлял, как подставить губернатора и сохранить отношения с Элизой, потому как терять её пират не хотел.

И снова старая война развернулась перед глазами: Джек-капитан готов продать родную мать ради выгоды себе и команде, а Джек-пират свободен в своих желаниях и пошлёт в бездну весь мир ради своей страсти. Если выбрать план, Лиза возненавидит его, а если выбрать Элизу, то на кону стоит место у штурвала и десяток линкоров вместе с ним. К жестокой борьбе подключилась жадность, она была сильнее всех и заставляла Джека едва не лезть на стену от желания сорвать сразу оба приза, пусть и бОльшими усилиями.

Единственным вариантом сейчас было завоевать Элизу полностью. Он уже видел Джек знал, что будет жалеть о таком решении рано или поздно, однако менять его не стал: пусть будущий Джек решает проблемы, которых ещё нет.

Элизабет поправилась довольно быстро — постельный режим и вовремя оказанная помощь делали своё дело. Отцу она честно сказала, что подвернула ногу на прогулке и что всё тот же капитан помог ей вернуться, защитил от ягуара… сначала губернатор не поверил, но труп кошки действительно лежал нетронутым, и дочь была прощена, хотя в глубине души она надеялась на строгий запрет видеться с Джеком. Из рассказов она знала, что всё детство он провёл на корабле и часть друзей перешла с ним с одного корабля на другой, что ему нет дела до мира, пока мир не касается его конкретных планов, что… нет, это была слишком общая информация. Из головы не выходили прикосновения его пальцев и выражение глаз, забота и что-то за этой чуткой опекой. Элиза не могла понять, почему идеальный на её взгляд человек так пугает её, как тихая река со множестом острых подводных камней. Она не могла выбрать между страхом и желанием быть рядом, между нежным чувством и своей осторожностью. Пожалуй, она бы предпочла отказаться от первой любви, лишь бы не страдать потом, но судьба решила иначе.