Карл Маркс. История жизни

Уже во время длившейся три дня поверки мандатов разыгрались бурные сцены. Испанский мандат Лафарга горячо оспаривался, но все же был утвержден при нескольких воздержавшихся. Во время прений относительно мандата секции из Чикаго, который был передан члену, проживавшему в Лондоне, делегат британского федерального совета указал, что этот член не является признанным вождем рабочего движения; Маркс возразил, что не быть английским рабочим вождем — скорее честь, чем обратное, так как большинство английских рабочих вождей продали себя либералам. Это замечание, несмотря на утверждение мандата, испортило немало крови присутствующим и после конгресса было усердно использовано Хэльсом и его сотоварищами для агитации против Маркса. Сам Маркс, который был всегда господином своих поступков, не раскаялся в своих словах и не взял их обратно. После окончания поверки мандатов особой пятичленной комиссии было поручено предварительно рассмотреть все нападки, относившиеся к Бакунину и к учрежденному им союзу; комиссия эта была составлена из членов менее причастных, чем другие, к спорам о бакунинском союзе. Председателем комиссии был немец Куно, а членами французы Лэкен, Фишар, Вальтер, Хеддегэм и, наконец, бельгиец Сплингард.

Только на четвертый день конгресс приступил к очередным занятиям, начав с чтения отчета, представленного конгрессу генеральным советом. Отчет, составленный Марксом, был прочитан по-немецки им самим, по-английски Секстоном, по-французски — Лонге и по-фламандски — Абееле. Отчет перечислял в резких выражениях все насилия, которым подвергался Интернационал со времени бонапартовского плебисцита; он указывал на кровавое избиение Коммуны, на низости Тьера и Фавра, а также французской палаты из поместных дворян, на процессы о государственной измене в Германии. И английскому правительству тоже доставалось за террор по отношению к ирландским секциям и за расследования, которые оно производило чрез своих уполномоченных, относительно разветвлений союза. В отчете говорилось далее, что наряду с травлей, поднятой правительствами, шла клеветническая кампания во всем цивилизованном мире; она действовала посредством распространения апокрифических рассказов об Интернационале, печатания тревожных телеграмм и даже дерзкого подлога официальных документов вроде той адски-клеветнической телеграммы, которая приписывала Интернационалу большой пожар в Чикаго и облетела весь мир. Удивительно еще, как не приписали демоническому влиянию Интернационала того урагана, который тогда свирепствовал в Вест-Индии. Этим диким и гнусным нападкам генеральный совет противопоставлял непрерывные успехи, достигнутые Интернационалом: его проникновение в Голландию, Данию, Португалию, Шотландию и Ирландию, распространение в Соединенных Штатах, Австралии, Новой Зеландии и в Буэнос-Айресе. Конгресс одобрительно отнесся к отчету и, по предложению бельгийского делегата, выразил свое преклонение и симпатии всем жертвам пролетарской освободительной борьбы.

Затем перешли к прениям относительно генерального совета. Лафарг и Зорге доказывали необходимость сохранить его в интересах классовой борьбы; повседневную борьбу рабочего класса против капитала нельзя вести без центрального руководящего органа; если бы не существовало генерального совета, его следовало бы изобрести. Противная сторона, представленная Гильомом, оспаривала необходимость генерального совета; она допускала существование его в лучшем случае как центрального бюро для корреспонденции и статистики, но требовала, чтобы у него была отнята всякая власть. Интернационал, по словам Гильома, не изобретение какого-либо одного умного человека, придумавшего непогрешимую политическую и социальную теорию; он вырос из экономических условий существования рабочего класса, и это достаточно обеспечивает единство его стремлений.

Прения закончились только на пятый день работ конгресса, и притом в негласном заседании; впрочем, и прения относительно действительности мандатов велись также при закрытых дверях.

Маркс выступил с длинной речью за то, чтобы не только сохранить полномочия генерального совета, но даже расширить их; ему должно быть предоставлено право исключать до ближайшего конгресса не только отдельные секции, но даже целые федерации, конечно при определенных гарантиях. В распоряжении совета не имеется ни полиции, ни солдат, но его нравственная сила не должна подвергаться ограничению; лучше совсем упразднить его, чем низводить до роли простого почтового ящика. Конгресс стал на сторону Маркса большинством 36 голосов против 6 при 15 воздержавшихся.