Карл Маркс как революционер и экономист. От рабочих кружков к незавершенному «Капиталу»

Что касается издания работы, то я ни в коем случае не дам г-ну Дункеру второго тома. Рукопись первого выпуска он получил в декабре 1858 г., а вышла она из печати лишь в июле или августе 1859 г…

(Рукопись была получена Дункером не в декабре 1858 г., а 1 февраля 1859 г. и вышла из печати в июне того же года. Постоянная мелкая ложь в письмах Маркса начинает приедаться, и мы не в состоянии всякий раз обращать на нее внимание, поскольку важнее не упустить лжи крупномасштабной.)

…У меня есть некоторые, хотя и не очень большие, виды на то, что книгу напечатает Брокгауз…

(Он действительно просил Лассаля прощупать почву у Брокгауза.)

…Заговор молчания, которым меня удостаивает вся эта немецкая литературная шатия, – поскольку она сама понимает, что одной бранью тут ничего не сделаешь, неблагоприятно отражается на распространении моих книг, не говоря уже о распространении идей моих работ. Как только рукопись будет отделана и переписана начисто (к этому я приступлю в январе 1863 г.), я сам отвезу ее в Германию, потому что лично договориться с издателем легче… (30/528).

О намерении издать весь труд целиком в тот момент, на исходе 1862 г., еще речи нет. По-видимому, сказанное решение было принято не раньше 1863 г., и решение это тоже требуется понять, ввиду той связи, которую устанавливал Маркс между своей книгой и ожидаемой революцией. Ведь и тогда, в том же письме к Кугельману, сказано:

По-видимому, мы идем навстречу революции, в чем я с 1850 г. никогда не сомневался (30/529).

Придаточное предложение в этой фразе – одно из тех немногих заявлений нашего Учителя, которым, пожалуй, можно верить.

И что в остатке?

Не мешает нам оценить значение фогтовской интермедии для «Капитала» и марксизма в целом.

Как мы понимаем, книга Маркса «Господин Фогт» прошла для германской общественности практически незаметно. Словами биографа:

«Книга его, однако, убедила только “всех значительных людей”, как несколько наивно, но удачно выразилась в своем письме жена Маркса; другими словами, книга убедила тех, которым вообще не приходилось доказывать, что Маркс – не разбойник, каким его хотел изобразить Фогт, и которые обладали достаточным вкусом и умом, чтобы оценить литературные достоинства книги… Но для отечественных пошляков книга Маркса была малодоступна и едва ли проникла в их круги…»[102].

Так закончилась склока трех Карлов, затеянная Карлом Марксом. Затеяна она была, безусловно, как неотложное партийное дело. Однако закончилась она совсем не так, как было задумано, и не тем, ради чего была затеяна. А кроме того, все это, по-видимому, имело вовсе не предсказуемые отдаленные последствия. Попытаемся же свести дебет и кредит результатов описанной кампании, в которой Маркс сперва выступил атакующей стороной, а затем был вынужден перейти к обороне, изображая притом успешное наступление.

По всей видимости, вначале все дело мыслилось как отдельный небольшой эпизод в политической борьбе Маркса, так сказать, «за создание пролетарской партии».

Вождь несуществующей партии никогда не упускал возможности нагадить революционерам не своей партии. Тому, кто сочтет чрезмерными наши выражения, мы посоветуем обратить внимание на пасквили против Г. Кинкеля, А. Руге, Г. Струве, Р. Шрамма, К. Гейнцена и других немецких радикалов – эмигрантов революции (8/247–352), инсинуации в печати (под псевдонимом или анонимно) против Кошута и Мадзини (8/382, 410, 565, 572), двусмысленное поведение в отношении А. Герцена, также и описанное последним «недоразумение» с печатным доносом на Бакунина, что едва не стоило тому головы[103].

Таков заведомо неполный перечень славных дел пролетарской партии в борьбе за свое собственное создание начиная с 1850 г., то есть с момента развала и начавшейся ликвидации партии Маркса – Союза коммунистов.

Допустимо представить себе дело таким образом. Появилось сообщение, компрометирующее Фогта. Видная фигура революции 1848–1849 гг. – один из пяти райхсрегентов своего рода директории, созданной франкфуртским парламентом, – Карл Фогт был слишком соблазнительной мишенью, чтобы можно было упустить момент и не воспользоваться информацией (дезинформацией) Блинда.