Карнакки – охотник за привидениями

– Непонятный звук, сэр, – проговорил третий помощник, сидевший рядом со мной.

– Это всего только эхо, – сказал я ему, и тут лодка зашелестела днищем по мягкому песку, и матросы в одно мгновение попрыгали в воду, чтобы вытащить ее на берег.

– Выгружайте товар, парни, – сказал я, выпрыгивая следом.

Когда последний из четырех больших ящиков оказался на песке, третий помощник тронул меня за руку.

– Прислушайтесь-ка, сэр, – торопливо проговорил он. – Что это?.. И смотрите, сэр, там-то что такое, чуть дальше по берегу?

Я пригнулся и посмотрел, и, едва сделал это, из окутывавшей нас тьмы донесся резкий приказ:

– Руки вверх, не то будем стрелять!

– Ей-богу, «бляхи»! – воскликнул третий помощник, инстинктивно поворачиваясь к шлюпке.

– Прекрати это дело, мистер! – посоветовал я. – Или ты хочешь, чтобы всех нас нашпиговали свинцом? Полиция в этой стране сперва стреляет, а потом спрашивает, в чем дело. Так что руки вверх парни… все. Говорить с ними буду я.

Договорив эти слова, я услышал ровное «пои-пом-пом» бензинового движка и понял, что это патрульный катер мчится во весь опор по заливу, перекрывая нам путь к отступлению.

А затем повыше нас, уже на берегу, разом вспыхнули полицейские прожектора, и пока лучи света кружили вокруг и останавливались, упираясь в наши фигуры, я понял, какое нелепое зрелище мы представляем: группа мужчин, искренне обращающих свои руки к черному небу!

– А теперь вот что, – проговорил я, глядя вперед и стараясь разглядеть за прожекторами людей, – объясните мне, какого черта все это значит? Кто вы такие: местные налетчики, или еще кто-то?

Ну конечно же я знал, что имею дело с властями, и никем иным, однако мне страшно хотелось спустить всех собак на них или на кого другого. Итак, где-то произошла утечка информации.

– Ну так что, – проговорил я. – Что это такое? Что вообще за чертовщина творится? Я не могу стоять здесь всю ночь!

Тут из тьмы позади прожектора выступил портовый офицер и сообщил нам, что я и мои матросы задержаны за попытку нелегально ввезти в страну оружие.

– Не говорите ерунды, – сказал я ему и обратился к своим людям: – Руки не опускайте, ребята. Я обо всем договорюсь… А вам не кажется, офицер, что мы могли бы уладить это дело наедине, не привлекая внимания наших с вами людей? Мы могли бы спокойно пройтись по берегу, я бы кое-что предложил вам…

Полисмены во тьме загоготали, однако сам портовый офицер смеяться не стал.

– Не надо дурачиться, капитан, – проговорил он, – не то можете накликать на свою голову лишние неприятности за попытку подкупа официального лица при исполнении служебных обязанностей, если не прикроете крышкой свой котелок. Даже не думайте, что вы способны чем-то заинтересовать меня или моих людей. Мы неподкупны.

– Да катитесь вы куда подальше, – посоветовал я со всей кротостью, доступной мне при таком повороте событий. – Вы невероятно действуете мне на нервы. Должно быть, вы страдаете от увеличенной печени.

– Послушайте, – сказал он, подходя ко мне, – если вы не перестанете нести подобную чушь, то получите изрядную трепку, прямо здесь и на месте.

– Не стоит изображать обидчивого дитятю, – проговорил я, поскольку, следуя собственным намерениям, должен был вывести его из себя. Оное случилось много скорее, чем я ожидал; не говоря более ни слова, он ударил меня тыльной стороной руки по губам, пока я, беспомощный, держал руки над головой. И я, быть может, несколько недальновидно, рад сказать, что этот человек не является моим соотечественником, хотя в то время это не играло никакой существенной разницы.

Посему я просто уронил руки и ударил его со всей силой, по очереди правой и левой: одной – ровно в середину его пищеварительного тракта, а второй – равным образом в середину физиономии. Не по науке, конечно, но метко и от всей души. Так что он сделал дюжину шагов, пошатываясь, прежде чем упал.

Люди мои одобрительно вскричали и опустили руки, а я поспешно склонился к уху третьего помощника.

– Будет драка, – шепнул я ему. – И пока она будет продолжаться, возьми одного-двух людей и побросайте эти ящики в воду. Живо! До стрельбы, думаю, не дойдет.

Я был абсолютно прав, ибо, если портовый офицер спортсменом и не был, то ребята его находились в отменной форме. Они со стуком побросали свои винтовки и бросились навстречу моим людям. Наверно, среди них хватало ирландцев, если судить по произношению радостных и непристойных восклицаний и определений. Среди моих людей преобладали шотландцы, отменно проявившие себя «на линии огня», как обнаружилось при последовавшем сравнении, однако они оказались не столь красноречивыми, а может быть, если придерживаться точности, столь же упорными, однако несколько монотонными.

Не могу ничего сказать о ходе битвы, ибо за время первой схватки были погашены все фонари; более того, я был слишком занят общением с портовым офицером в памятном для меня стиле. Вынужден признать, что его возражения на мои аргументы были достаточно весомыми; однако мой вес тоже немаленький: ближе к пятнадцати, чем к четырнадцати, стоунам[32] без капли жира.