Карнакки – охотник за привидениями

Все это, конечно, было передано шифром, и я, также шифром, ответил, что обещал быть на мысе Иссоль возле старой мельницы с 00:30 до часа по полуночи, и ничто кроме не вовремя появившейся канонерки не способно помешать мне исполнить свое обещание. Я едва не добавил, что семнадцать фунтов десять шиллингов в месяц требуют пополнения, иначе и на прачку не хватит, однако предпочел воздержаться от подобного замечания, способного произвести совершенно неожиданный поворот в разуме француза.

Он вновь телеграфировал мне, излагая свои возражения, однако я сообщил ему, что герр Фромах, следуя полученным инструкциям, уже оставил аррондисман[35], то бишь район Бандоль, в котором скрывался, пока обследовали окрестности Санари, и теперь перебрался туда, прежде чем путь из Бандоля был перекрыт поисковыми партиями.

Все это я узнал вчера по беспроволочному телеграфу от другого нашего общего друга, и дал понять, что поскольку теперь явно известно, что герр Фромах находится в аррондисмане Санари, его необходимо сегодня же вывезти оттуда, иначе его обязательно арестуют еще до утра. Я объяснил, что мы можем изобразить поломку машины, чтобы объяснить свое пребывание возле мыса, если начнется какое-нибудь официальное расследование. Мне пришлось дважды повторить ему свою аргументацию, прежде чем она оказалась воспринята в должной мере, после чего я предположил, что, наверно, будет безопаснее прекратить связь со мной, до тех пор, пока я или заберу на борт этого человека, или провалюсь. Но сперва, однако, расспросил его о месте высадки на мыс и о положении мельницы.

Он ответил, что мыс Иссоль вдается в Средиземное море на западной стороны бухты Санари (что я, естественно, знал по карте!), и что он заканчивается (что удивило меня) длинным скалистым гребнем, на который и можно высадиться в спокойную ночь как раз в конце мыса, хотя и придется немного покарабкаться по скалам. А мельница, по его словам, находилась как раз у основания мыса.

Далее он напомнил мне (словно бы я этого и так не знал!), что на берегах Средиземного моря практически не бывает таких приливов, которые посещают берега Angleterre[36], и посему мне не надлежит делать на этом никакой математики, в чем я полностью с ним согласился!

Вскарабкавшись на скалы мыса, я должен идти по этому «длинному носу», пока не окажусь у деревьев, среди которых обнаружу наезженную дорогу, которая и приведет меня прямо в Санари. Остальное он оставлял на мое усмотрение, однако отметил, что, если мне надо будет подать какой-нибудь «звуковой» сигнал, он советовал бы прибегнуть к кваканью лягушки-быка, которых много в окрестностях и чей голос не привлечет к себе ненужного внимания.

Я ответил, что герр Фромах уже договорился со мной и выйдет на троекратный собачий вой, так как псы, насколько я понимаю, чрезвычайно изобилуют в сельской местности, и подобный звук также никого не удивит.

23 июля

Вчера ночью мы пришли к Санари в 23:15, и я спустился вниз, в машинное отделение, чтобы поговорить с мистером Макуирром.

– Мак, ты уже устроил эту поломку? – спросил я его.

– Какого Мака тебе нать, кэп: мистера Макуирра или вон того простого смазчика Мактулларга, который стоит вон там? – спросил он меня в привычной для него манере… впрочем мы с ним прекрасно понимаем друг друга.

– Мистер Макуирр, – выкрикнул я так, что отголоски загуляли по машинному залу, – ты уже исправил…

Мистер Макуирр ткнул в мою сторону замасленным кулаком.

– Тихо! Да тихо ты, паря! – шепнул он. – Или ты решил рассказать всей кочегарке о нашей задумке?!

– Вот это уже ближе к делу, Мак, – ответил я. – Если у тебя все готово, то у меня – тем более. Мы уже около Санари, так что поторопись с аварией. Что же у нас сломается?

– Я вот о чем думаю, – шепнул Макуирр, прикрывая рот рукой, – может ли тот вон ломик, который я случайно прислонил возле штока низкого давления, устоять при такой, как сейчас, сильной качке? – судно шло ровно, как скала! – Шток получит гнутие. Ой ну да, у нас есть, эта, запчасть, но я не стану тратиться на нее из судоходных средств, капитан: несправедливо так получается по отношению к мистеру Джонсону, а ведь как хорошо у него работать, да и соотечественник тож; хотя не скажу, чтобы он не был малость прижимист, даже для шотландца-то. И я не хочу такую трату ложить на свою совесть. Но ежели, вот, рычаг придется выпрямлять на берегу, тада стоимость ремонта надо бы разделить между мной и тобой, кэптен, согласно долям в тех серебряках, которые мы заработаем сённи ночью.

– Да, так будет справедливо, Мак, – ответил я, хохотнув. – Совесть твоя должна оставаться чистой и незамаранной. А сейчас я ухожу на мостик, так что поторопись со своей аварией.

Поднявшись на мостик, я провел там едва ли больше минуты, и тут из машинного отделения донесся глухой скрежет, и винт остановился. Не сомневаюсь в том, что Мак основательно заглушил машину, прежде чем позволил лому – вследствие качки судна – угодить в рычаги, создавая этим самую легкую аварию.