Карнакки – охотник за привидениями

– Понимаете ли, – заключил я, – я рассказал бедняге Маку всю соль моей шутки, и мы байпасом[45] подсоединили к нефтяным насосам шланги для забора воды. Когда германцы явились к нам со своими ведерками, мы налили им чистого и добропорядочного бензина, однако когда трубопроводы протянули к бакам лодок, мы попотчевали наших гостей чистой и светлой забортной водой. И они не поняли этого. Не сумели понять!

А теперь, джентльмены, если мы вернемся назад и подождем, то получим возможность захватить и те пять лодок, которые вы не потопили. В любом случае они обречены торчать там до Судного дня, если только кто-нибудь не продаст им чего-нибудь крепче морской водицы. A сделать это будет непросто, если оставить там дозорное судно… Кстати говоря, мне хотелось бы получить эти два письма – как мне кажется, я заработал их!

Чертежи регулируемого биплана

– Послушайте, капитан Голт, – обратился ко мне за обедом мистер Харпентуотер. – Наверное, нам пора обратиться к делу и поговорить о перевозке вами моих чертежей и модели…

Я нахмурился; немедленно умолкнув, он обратился к только что вошедшему в столовую дворецкому:

– Все в порядке, Бейнс. Я позвоню, если вы мне понадобитесь.

– Очень хорошо, сэр, – ответил дворецкий и масляной струйкой вытек из комнаты в той бесшумной и беззвучной манере, каковая как будто бы является неотъемлемой принадлежностью этой человеческой породы. Мы закрыли дверь, и наступила минута молчания.

Дело было в феврале 1915 года – задолго до того, как американские парни высадились в Европе. Я оставил свою старушку «Бандангу» в гавани Балтимора и обедал в обществе моего старого друга, изобретателя Харпентуотера.

– Так вот, о модели, капитан, – начал он снова. – Какую цену назначите вы за ее перевозку вместе с чертежами на ту сторону океана?

– Насколько велика ваша модель? – перебил я его.

– Сложенная поместится в портманто[46], – объяснил он, – весит двадцать четыре фунта четыре унции.

– Сделаю эту работу за тысячу долларов, деньги на стол, – проговорил я после недолгого раздумья. – Могу провезти ее как личный багаж, раз она настолько мала. Нет смысла фрахтовать груз. Возьму ее с собой и отвезу в такси.

– И едва ли доберетесь до своего корабля живым, капитан, – проговорил он с легкой прохладцей. – Если бы это дело представлялось мне настолько простым, я никогда не обратился бы к вам, но отправил посылку по почте. Нет, сэр! Я пришлю вам ее завтра между двенадцатью и часом дня, неведомым еще даже для меня самого способом, и никто не сможет предсказать точный момент, когда именно она попадет к вам в руки. Модель вместе с чертежами будет упакована в прочный ящик и опечатана; все, что вам нужно сделать, – это передать его моим агентам в Лондоне. А уже им придется передать этот ящик в военное министерство.

– На мой взгляд здравая мысль, – сообщил я ему.

– Значит, договорились, – согласился он. – Итак я плачу вам, и начинаем.

Мистер Харпентуотер извлек из кармана толстенную пачку денег, которой можно было бы заткнуть четырехдюймовую пробоину, отделил от нее десять сотенных и пододвинул их мне.

– Вечно буду благодарен вам, капитан, – проговорил он. – Впрочем…

Он бесшумно скользнул вон из кресла, в четыре молниеносных шага оказался у двери, схватился за ручку и распахнул дверь настежь.

– Ага! – произнес он заинтересованным голосом. – И чего же вы ищете здесь, Бейнс?

– Я уронил здесь запонку, сэр, – послышался голос дворецкого. – Простите, что я нашумел, разыскивая ее.

– Да ну что вы, Бейнс, никакого шума, – произнес мистер Харпентуотер без всякого возмущения. – Ступайте наверх и соберите свои вещи. Через десять минут приходите сюда, и я рассчитаю вас.

Бейнс ничего не ответил; мистер Харпентуотер вернулся в комнату, закрыл за собой дверь и возвратился к столу.

– Подслушивал? – спросил я.

– Похоже на то, – ответил он. – В любом случае я его увольняю, ибо не потерплю в своем доме никаких подозрительных слуг мгновением дольше, как у меня появились сомнения в них!

– Логично, – согласился я, допивая кофе.

Час спустя я оставил дом, но не прошло и пяти минут после того, как за мной закрылась дверь, а шайка из пяти хулиганов уже набросилась на меня еще перед фасадом дома.

Сперва я подумал, что посчитали меня за подходящего фраера – так сказать, случайную пташку; но, вламывая в голову второму (первого я сразу успокоил ударом в живот), я услышал, как один из тех, что были сзади, завопил:

– Молоти его, как следует, ребята! На этом парне тысяча «зеленых»!

Тут я сразу вспомнил о дворецком. Похоже, что Харпентуотер не ошибся, выставив его за дверь; однако правильное решение не сулило мне никаких выгод, если я не пошевелюсь, ибо из соседнего переулка на помощь нападавшим выскочили еще двое бандитов.

Затем последовали секунд пятьдесят, отведенных мною активным действиям. Я уклонился от двух ударов кистенем, каждый из которых вполне мог проделать дыру в моей голове, и уложил третьего оппонента, но пропустил два сильных удара кастетом, и тут один из них завопил:

– Ножи, ребята! Мочи его!