Карнакки – охотник за привидениями

Тут я понял, что время тихих игр кончилось и начинается настоящее дело.

Достав из жилетного кармана автоматический «кольт», я четыре раза нажал на спуск: «бах-бах-бах-бах!».

Если вам случалось пользоваться автоматическим пистолетом, вы, конечно, прекрасно знаете, как легко он плюется смертью. Словом, через три секунды передо мной оказались четыре распростертых тела, подстреленных в разумном и деловом стиле – предназначенном не для того, чтобы убивать, но для того, чтобы принести боль. Не считаю возможным пресекать жизнь даже подобных личностей.

Оставшиеся на ногах бросились врассыпную, а я спокойно проследовал к кораблю.

Теперь, наверно, мне следует объяснить саму ситуацию.

Мистер Харпентуотер и есть тот самый изобретатель, который придумал американскую швейную машинку с педалью и бензиновый водоподъемный насос, что вы вероятно знаете не хуже чем я. На первом изобретении он заработал полтора миллиона, на втором, судя по всему, доход превзойдет эту цифру, ибо «водоподъемный ротатор», как его называют в рекламе, «мал даже рядом с гномом»! Сказано, конечно, чисто по-американски, однако я полагаю, что в том, что этот ротатор – «вещь», сомневаться не приходится.

Итак, водоподъемный ротатор естественным образом развернул изобретательские наклонности старины Харпентуотера в сторону аэронавтики, и новейшим результатом приложения оных сделался регулируемый биплан Харпентуотера, который представляет собой то самое, чего летающие люди просили с тех пор, как только у них появились крылья, или даже точнее: с тех пор, как эти самые крылья начали у них прорезаться!

Короче говоря, если особо не вникать в подробности, недостаток всех существующих летательных аппаратов заключается в следующем: для того, чтобы аэроплан летал быстро, нужно по возможности уменьшить площадь поддерживающих его в воздухе крыльев. Это, в свой черед, означает, что подобным образом устроенная машина способна расстаться с нашей доброй terra firma[47] только на очень большой скорости. Отсюда равным образом следует, что возвращаться на землю летательный аппарат должен также на большой скорости, что при посадке сулит самые разнообразные поломки машине и человеку, если только Бог Удачи не станет между пилотом и оскорбленными законами природы. Это в отношении быстрых аэропланов.

Но если ты считаешь, что жизнь тебе дороже скорости, и предпочитаешь расставаться с землей, не торопясь, и возвращаться на нее тоже без особой спешки, нужно использовать крупные и спокойные нравом машины. А если твой самолет спокоен и никуда не торопится, это значит, что скорость как таковая не имеет значения… A вот на войне скорость необходима более всего, после стабильности.

Таким образом в вашем распоряжении оказывается секрет, заставивший Харпентуотера послать за мной, дабы обговорить доставку чертежей и модели его самолета за океан, в Англию; ибо этот широко разрекламированный джентльмен и американец германского происхождения считает себя в первую очередь обитателем страны, расположенной по сю сторону разделяющего континенты «пруда». Более того, он самым гениальным образом умеет вливаться в общества, занятые продвижением не столько американских интересов, сколько, представляете себе, «старой доброй Германии».

Остальное понять несложно. Регулируемый биплан Харпентуотера сочетает стабильность крупных самолетов – преимущество при посадках – со скоростью машин, страдающих сокращением летных плоскостей. Иными словами, взлететь на регулируемом биплане Харпентуотера, причем, с самого неровного поля, может самый неопытный авиатор. После чего он способен аккуратно и точно приземлиться на любом другом поле, столь же не подходящем для летных целей. Однако в воздухе этот биплан способен набрать скорость, заставляющую противника с излишней быстротой расходовать зенитные снаряды, а также сталь и никель для винтовочных пуль.

И все это сочетание качеств достигается (хотя бы отчасти) хитроумным изобретением мистера Харпентуотера. Как только регулируемый биплан благополучно окажется в воздухе, пилот его может с помощью особого штурвала и червячного механизма свести поверхность летных плоскостей к минимуму – хотя точная мера их исчезновения определяется скоростью аэроплана и следящего за выдвижением плоскостей регулятора.

Затем, когда авиатор пожелает спуститься, ему нужно прокрутить свой механизм в обратную сторону. При этом плоскости станут больше, как только скорость аэроплана и выдвижение винта уменьшатся. И наконец, на полностью выдвинутых плоскостях он парит, как вошедшая в пословицу невесомая пушинка чертополоха, дабы упокоиться на уже помянутом свежевспаханном поле или на чем-то еще, равным образом устраивающем авиатора.

Теперь вы знаете кое-что о регулируемом биплане Харпентуотера (во всяком случае, в той мере, в которой я готов просветить вас). И даже самый большой тугодум среди англичан может теперь понять, – пусть и осуждая, – ту жадность обладания этим изобретением, которая вдруг охватила внушительную часть американцев германского происхождения.