Карта хаоса

– Прости, Джордж, я не хотел причинять тебе боль… – Он провел ладонями по лицу, словно пытаясь справиться с отчаянием. – Я страшно нервничаю. Этот полицейский доводит меня до умопомешательства, понимаешь? – Он уставился на Уэллса с потерянным видом. – Неужели в Скотленд-Ярде и вправду подумали, что ты руководил марсианским нашествием? И этому долговязому спесивцу поручили всех нас спасти? Хотелось бы мне взглянуть, как он станет биться с настоящими марсианами… Вот ведь проклятый недоумок! Он решил во что бы то ни стало довести до конца дело о моей бывшей фирме… Но ты не бойся, он ничего не найдет, потому что мне нечего скрывать. И насколько я знаю, человека не отправляют в тюрьму только за то, что он объявил себя погибшим, а? На самом деле меня волнует лишь одно: по вине агента поползли кое-какие слухи, и я не могу допустить, чтобы они дошли до ушей Эммы, прежде чем сам ей все не расскажу. К счастью, мне удалось прекратить эти разговоры, во всяком случае на ближайшее время.

– Могу себе представить, каким образом ты их прекратил, – с подчеркнутым презрением отозвался Уэллс, продолжая потирать пострадавшую руку.

– О нет, Джордж. Речь вовсе не о том. Такими вещами я не занимаюсь. По крайней мере, уже не занимаюсь. Как я написал тебе, я стал другим человеком. А заткнуть кое-кому рот можно и при помощи денег… Если не всем. Хотя этот полицейский, кажется, не падок на деньги. Он скорее похож на хорошо натасканного пса. И что он собирается отыскать, черт бы его побрал?

– Думаю, правду.

– Правду? – Мюррей печально улыбнулся. – А что такое правда, Джордж? Где она? В настоящий момент в помещении фирмы “Путешествия во времени Мюррея” можно отыскать только пыль да паутину, ведь дыра в будущее закрылась…

– Дыра в будущее закрылась… – эхом повторил Уэллс. – Естественно.

– Именно так, Джордж. Она закрылась. Да только публика, вечно жаждущая сенсаций, никогда бы в это не поверила. Сам знаешь. Вот мне и пришло в голову объявить себя погибшим, чтобы люди оставили меня в покое. Именно это я попытался объяснить упрямому полицейскому, твоему приятелю, но он не верит ни одному моему слову.

– И ты ставишь ему это в упрек?

– Что с тобой, Джордж? – Мюррей смущенно вздохнул. – Ведешь себя как малое дитя. Ничего не понимаю! Когда ты ответил на мое письмо, я решил, что все наши размолвки остались в прошлом…

– Что? – Уэллс оторопел. – Я не отвечал на твое письмо.

– Да нет же, ты ответил, – сказал миллионер растерянно.

– А я говорю, что не отвечал.

– Не знаю, зачем тебе отпираться? Ты, конечно, не слишком распространялся, но ответ все-таки написал. И посоветовал не стараться в точности воспроизвести нашествие марсиан. Если я хочу завоевать сердце Эммы, надо просто рассмешить ее.

Уэллс недоверчиво улыбнулся:

– Ты сошел с ума. Рассмешить? Да с какой стати, черт возьми, стал бы я давать тебе такие советы?

– Понятия не имею, Джордж! Но именно так ты написал, и я все сделал по-твоему! И устроил весь этот цирк – чтобы рассмешить ее. А ведь подействовало! Еще как подействовало! Ты сам был тому свидетелем! Мы с Эммой любим друг друга, собираемся пожениться, и своим счастьем я отчасти обязан тебе, друг мой. – Мюррей глянул в глаза писателю с глубоким волнением. – Скажи, какой вывод мог я сделать, прочитав твое письмо? Конечно, что ты решил закопать топор войны. Не понимаю, зачем теперь ты вздумал отпираться… Может, ты раскаялся в том, что откликнулся и помог мне?

– Да нет же! То есть… я не могу раскаяться в том, чего не делал!

– Берти!

Оба резко обернулись. В нескольких метрах от них стояла женщина в шляпке, украшенной бледными розами, и с большим любопытством наблюдала за ними.

– Что-то случилось, Берти? – спросила Джейн, встревоженная тем, что при виде ее мужчины сразу примолкли. – Я нигде не могла тебя найти, а наш экипаж – третий в очереди… С тобой все в порядке?

– Да, Джейн, со мной все в порядке.

На прощание он бросил на Мюррея желчный взгляд и двинулся к жене, намереваясь взять ее под руку и поскорее увести прочь. Но миллионеру хватило пары широких шагов, чтобы опередить его. Он встал перед Джейн и почтительно поклонился.

– Миссис Уэллс, позвольте припасть к вашим стопам, – произнес он, церемонно целуя ей руку. – Монтгомери Гилмор, ваш покорный слуга. Возможно, мое лицо вам знакомо. Вдруг вы помните типа, который несколько лет назад явился, чтобы писатель Герберт Джордж Уэллс высказал свое мнение относительно сочиненного им романа… Я хотел бы подчеркнуть, что вы ошибаетесь: я – это не он. Перед вами стоит только что появившийся на свет человек, человек, спасенный любовью. И ради этой любви, которой я ни в коей мере не достоин, умоляю вас, вступитесь за меня перед вашим упрямым супругом.

– Немедленно пошли отсюда, Джейн! – взревел Уэллс.

Но жена словно не слышала его. Она изучала лицо миллионера, а тот по-прежнему держал ее руку в своей, как дрожащего воробышка. И что-то такое она разглядела в глубине его взгляда, поскольку, к отчаянию Уэллса, мягкая улыбка всплыла на ее губах.