Карта хаоса

С почтительной осторожностью Мюррей вложил в руку Уэллса то самое письмо, которого писатель ему якобы не посылал. Уэллс развернул его и начал читать. Кто-то, подписавшийся как Г.-Дж. Уэллс, советовал Мюррею отказаться от мысли воспроизвести марсианское нашествие. Достаточно будет просто-напросто рассмешить Эмму.

– Ну? Что ты скажешь теперь, Джордж?

Уэллс победно ухмыльнулся.

– Почерк не мой, – уверенно сказал он, возвращая письмо. – И я легко могу это доказать.

Мюррей сложил листок и бережно спрятал в карман. Потом с интересом посмотрел на Уэллса:

– Однако имитатор старался подделать именно твой почерк, правда ведь? Кроме того, как ты объяснишь, что посторонний человек ответил на письмо, содержание которого было известно только нам двоим – тебе и мне?

Уэллс пожал плечами. На миг он даже вообразил, как Джейн тайком отвечает на письмо, им самим оставленное без ответа… Но нет… К тому же это не был почерк Джейн.

– Знаешь, что я думаю? – спросил Мюррей. Уэллс снова пожал плечами. – Почерк до невероятности неуклюжий, как будто кто-то весьма грубо пытался скрыть свой собственный, чтобы, допустим, потом иметь возможность отрицать такой альтруистический поступок.

Миллионер подмигнул Уэллсу, и это едва не разбудило в том прежние обиды, которые он с таким трудом похоронил. Однако писатель понадеялся, что загадочное недоразумение в конце концов как-то разрешится, и счел за лучшее сменить тему.

Неделю спустя, во время объявления о помолвке, Уэллс больше прочих гостей аплодировал жениху и невесте. Он привык к тем знакам любви, которыми обменивалась эта пара, и теперь, когда они обручились, сердце его возрадовалось. Мюррей и Эмма решили сыграть свадьбу в Лондоне, городе, пережившем марсианское нашествие. Однако дата свадьбы назначена не была – требовалось подождать, пока отец девушки поправится после падения с лошади. Несмотря на желание обоих завершить дело поскорее, приходилось терпеть до прибытия родителей Эммы из-за океана. Жених и невеста и без того нарушили слишком много правил, установленных традицией.

Жизнь тем не менее продолжалась, и Уэллс, простив Мюррея, начал испытывать что-то вроде умственного застоя, и это, как ни странно, принесло ему некоторое умиротворение. С тех пор как у него не было заклятого врага, писатель чувствовал себя на удивление спокойным. И если он не решался назвать это счастьем, то лишь из недоверия к однозначным определениям. Вскоре и работа пошла на лад, словно откликнувшись на его настроение. Далеко позади остались сумасбродные метания, свойственные начинающим писателям, когда Уэллс, чтобы выработать собственный стиль, со шпионской дотошностью вчитывался в книги любимых авторов и мечтал при этом сплести настолько необычный сюжет, чтобы он превзошел все, написанное когда-либо прежде. И у него неплохо получалось: критики с похвалой отзывались о силе воображения, питавшего как его творчество в целом, так и каждый роман в отдельности. Однако следует честно признать, что не всегда идеи новых сочинений Уэллса отличались оригинальностью. “Машина времени”, а также “Остров доктора Моро” и “Чудесное посещение” кое-чем были обязаны Джозефу Меррику [22], более известному как Человек-слон. Их встреча состоялась в 1888 году и очень много дала Уэллсу. А “Война миров”… Если какой-нибудь из его романов имел странные и удивительные корни, то именно этот.

Сюжет ему подарил некий незнакомец, когда Уэллсу было всего пятнадцать лет и он томился от скуки в мануфактурной лавке в Саутси, куда его отправила мать, чтобы пристроить к делу, и каждый вечер после окончания работы парень спешил на набережную и, уставившись на черные воды реки, в отчаянии раздумывал, не лучше ли утопиться и таким образом обмануть ожидавшее его мрачное будущее. Возможно, это единственный путь к спасению. Именно в такой печальный вечер к нему подошел странный человек лет пятидесяти и заговорил, словно знал его лучше самых близких людей. Поначалу Уэллс отнесся к нему с недоверием, но они все же поговорили, и разговор их был коротким, но поразительным. Незнакомец рассказал юноше страшную историю о том, как марсиане завоевали Землю. Потом сообщил, что дарит сюжет ему. Если тот когда-нибудь станет писателем, в чем незнакомец почему-то не сомневался, он сможет положить историю про марсиан в основу романа. Но при одном условии: надо придумать финал подостойнее – чтобы он нес в себе надежду. Со временем предсказание незнакомца сбылось, Уэллс стал писателем и, напечатав пять романов, счел себя готовым выполнить совет, полученный семнадцать лет назад. Книга, на взгляд самого Уэллса, ему удалась. Но, как это случилось и с “Машиной времени”, публика не восприняла социальные идеи, скрытые в романе, и увидела в нем лишь чистую фантастику. Правда, Уэллса утешала мысль, что, если незнакомец с набережной еще жив и прочел роман, результат его, возможно, порадует.