Карта небесной сферы, или Тайный меридиан

– Только не Картахена, – перебил Кой.

Это было видно с первого взгляда. Если бы судно затонуло почти в пяти градусах к востоку от этого меридиана, это произошло бы на двести пятьдесят миль дальше, там, где глубины – он придвинулся поближе к карте – составляют до трех тысяч метров.

– Значит, остается Кадис, – подытожила она. – Юнгу-рулевого нашли на следующий день, милях в шести южнее Картахены. Если вычислять долготу по Кадису, все сходится. Погоня. Расстояния.

Кой смотрел на карту, пытаясь навскидку определить дрейф шлюпки рулевого. Он прикинул расстояние, ветер, течение, снос и кивнул. Шесть миль – вполне вероятно.

– В этом случае ветер перешел на норд-вест.

– Возможно. В своем донесении рулевой сказал, что ветер изменился на рассвете. В этих водах так часто бывает?

– Зюйд-вест поднимается обычно по вечерам и, бывает, дует всю ночь, как, по твоим словам, и было, когда шебека преследовала «Деи Глорию». Зимой ветер обычно к утру переходит на норд-вест и дует с суши. А левантинец или мистраль могут столкнуть его до зюйд-веста.

Он искоса взглянул на нее. Она, уставившись в карту, снова покусывала ноготь большого пальца. Кой бросил карандаш, и он покатился по карте. Улыбнувшись, Кой сказал:

– А кроме того, нам придется рассмотреть все то, что не стыкуется с твоей гипотезой… Верно?

– Это вовсе не моя гипотеза. В те времена обычно определяли долготу по меридиану Кадиса. Вот смотри.

Она с хрустом развернула копию карты Уррутии, которую утром принесла из Морского музея. Потом, показывая тупым ногтем линии различных меридианов, объясняла Кою, что именно меридианом Кадиса, поначалу определяемым городской обсерваторией, а позже – обсерваторией Сан-Фернандо, и пользовались главным образом испанские моряки во второй половине восемнадцатого и бо́льшую часть девятнадцатого века. Меридианом Сан-Фернандо стали пользоваться только с 1801 года; так что в 1767 году основной точкой отсчета при определении долготы оставался меридиан обсерватории, расположенной в замке Гуардиамаринас в Кадисе.

– Поэтому вполне естественно, что капитан «Деи Глории» пользовался меридианом Кадиса при определении долготы. А если так, то смотри: все цифры сходятся, особенно эти четыре градуса пятьдесят одна минута, которые юнга дал как последнее известное положение судна. Если будем отсчитывать от меридиана Кадиса на восток, «Деи Глория» затонула вот здесь, видишь? К востоку от Пунта-Кальнегре и на юг от Масаррона.

Кой посмотрел на карту. Не худшее место – относительно укрытое и недалеко от берега.

– Это по Уррутии, – сказал он. – А по современным картам?

– А вот здесь мы сталкиваемся с проблемой, потому что во времена, когда Уррутия делал свой атлас, долготы устанавливались с меньшей точностью, чем широты. С тех пор морской хронометр сильно усовершенствовали. Поэтому ошибки в долготах весьма существенны… Мыс Палос, который, как ты сразу же понял, располагается здесь с ошибкой в две минуты по широте, находится в нуле градусов сорока одной и трех десятых минуты от Гринвичского меридиана. Чтобы определить его местонахождение относительно меридиана Кадиса на современных картах, надо сделать поправку, внести разницу долгот между Гринвичем и Кадисом. Так?

Кой кивнул. Он только диву давался и ждал, что будет дальше. Танжер не только выучила урок – она могла делать вычисления, как опытный моряк. Вряд ли он сам сумел бы удержать в памяти столько данных. И он понял, что Танжер, собственно, нуждалась в нем лишь для того, чтобы он помогал ей в практической работе и проверял ее расчеты, но не более. Конечно, идти по бумажному морю на шестом этаже над вокзалом Аточа – не то что стоять на качающейся палубе корабля. Он сосредоточился на записях, которые она делала в блокноте.

– Значит, на современных картах Палос находится в пяти градусах пятидесяти минутах по меридиану Кадиса. Но на карте Уррутии он обозначен в пяти градусах тридцати четырех минутах, видишь? Ошибка, стало быть, составляет две минуты широты и шестнадцать минут долготы. Я пользовалась таблицами поправок, которые привел Нестор Перон в своей книге «Применение исторической картографии». Если брать их по всему побережью от Кадиса до мыса Палос, можно данные Уррутии наложить на современные карты по Гринвичу.

Сумеречный свет уходящего дня освещал уже только стены и потолок, на стол падали угловатые тени, и Танжер прервалась, чтобы зажечь лампу. Белые поля карты отразили яркий блик. Потом она сложила руки на груди и оглядела проложенные линии.

– С учетом поправок сообщенные юнгой координаты бригантины восточнее меридиана Кадиса соответствуют одному градусу двадцати одной минуте западнее Гринвича на современных картах. Даже притом, что это не совсем точно, мы все же получаем допустимую погрешность: прямоугольник в одну милю высотой и в две шириной. Это район наших поисков.

– Не слишком ли мало?

– Ты сам сказал вчера – они определялись по пеленгам. С картой и компасом мы можем это уточнить.