Карта новой нормальности

Но каким бы разрушительным ни была пандемия для свободного перемещения товаров, капитала и технологий через границы, ее влияние в широком историческом плане оказалось мимолетным. Вопрос о том, снизили ли вакцины агрессивность вируса или COVID просто пошел по пути снижения вирулентности большинства вирусов, мы оставим на обсуждение других людей. Мы же можем сказать, что никто больше не беспокоится о введении режима изоляции или о том, что системы здравоохранения могут быть перегружены пациентами с COVID. Эпидемиологическая история практически исчерпана. Но изменения в работе наших экономик еще только начались.

Возобновление глобальной торговли после COVID напоминает возобновление игры в "Монополию" после того, как кто-то перевернул доску. Это может произойти только после безумной и, вероятно, ожесточенной схватки. Дипломатическая, экономическая, технологическая и культурная конфронтация между атлантическими и евразийскими державами продолжалась годами. После того как COVID перевернул доску, это противостояние перешло в новую фазу - санкционную войну, последствия которой окажутся гораздо более долгосрочными, чем влияние пандемии.

Пропасть, разделяющая мировую экономику на геополитические блоки, становится все шире, а каждый новый раунд санкций политизирует все большую долю мировой торговли, оставляя в руинах некогда основанную на правилах торговую систему, которую продвигала Всемирная торговая организация (ВТО). В результате санкций мировая торговля и финансы не только превратились в конкурирующие региональные блоки, но и воскресили экономического демона, которого мы считали давно вымершим.

Инфляция восстала из могилы и достигла уровня, которого не видели уже несколько десятилетий. И она оказалась на удивление устойчивой к попыткам загнать ее обратно в могилу. Подобно раковой опухоли, которая начинается с локального очага, сначала она проявилась в ценах на продукты питания и энергоносители, а по мере того как растущая стоимость жизни порождает рост заработной платы, она стала метастазировать и поражать всю экономику. И та самая политика, которую правительства успешно применяли для борьбы с разрушительными экономическими последствиями пандемии - рекордно низкие процентные ставки и рекордно высокие расходы, а также вызванное ими увеличение денежной массы и бюджетного дефицита - способствовала усилению инфляции, причем так, как это редко случалось в прошлом. В условиях вчерашних закрытых магазинов нажатие на педаль фискального и монетарного стимула стало экономическим спасением для миллионов домохозяйств, оставшихся без работы и не имеющих возможности ее получить. Но в сегодняшних экономических условиях это сродни попытке потушить пожар бензином.

Разумеется, найти правильные политические решения для быстро и глубоко меняющегося мира - задача не из простых. Тектоническое движение массивных геополитических плит происходит под воздействием сейсмических сил беспрецедентного масштаба. Для решения этой задачи необходимо, прежде всего, четкое понимание того, что несет с собой зарождающийся новый глобальный порядок. Но наша способность определить контуры этой "новой нормальности" усложняется тем, что практически все, что мы видим, проглядывает сквозь туман войны.

Тем не менее, мы не слепы. Мы уязвимы для опасностей, которые могут подстерегать нас из тумана, как и тот мальчик, невинно ехавший на велосипеде в Исландии в 1968 году. Но только в том случае, если мы смотрим не туда. Только если мы не обращаем внимания. В течение нескольких недель после Hægri dagurinn, когда, казалось бы, многое могло пойти не так, как надо, количество дорожно-транспортных происшествий в Исландии на самом деле сократилось. Водители стали ездить по улицам и шоссе с повышенным вниманием. Ведь по какую бы сторону дороги мы ни ехали, реальный риск - это самоуспокоенность.

 

ГЛАВА 1 - БОЛЬШОЕ ОБЛЕГЧЕНИЕ (Выход из пандемии)

 

Во времена наших величайших бедствий нам никогда не было так хорошо. Хотя вирус COVID-19 в его различных мутациях стоил работы миллионам трудящихся в странах "Большой семерки", одновременно с этим казалось, что никто больше не должен работать. Все, казалось, были включены в какую-то оплачиваемую государством программу.

С тех пор как первая волна вирусной пандемии достигла берега, страны G7 потратили около 2,2 триллиона долларов на множество программ, включая прямые выплаты по поддержке доходов домохозяйств, которые потеряли работу в результате прекращения экономической деятельности, или щедрые субсидии корпорациям на оплату труда, чтобы помочь им оплатить счета и сохранить сотрудников. Соединенные Штаты, например, потратили более 1,5 триллиона долларов на компенсационные выплаты в связи с пандемией, включая три раунда прямых выплат домохозяйствам, независимо от их статуса занятости. В Канаде федеральное правительство утверждает, что потратило более 300 миллиардов долларов на то, чтобы уберечь канадцев от экономической блокады, вызванной пандемией.