Картвелеби. Книга вторая

– Даико сейчас, конечно, нелегко. – Младшая княжна кинула кубик и перенесла свою шашку по доске целых пять раз. – Ей страшно и больно, но это всё неважно!.. Ребёнок – большое счастье для всей семьи, пусть и ответственность. Да и она так его хотела!..

– Верно! Она его хотела, – вдруг перебил её Игорь. Несмотря на попытки Нино привлечь его к разговору, до сих пор он в нём не участвовал, – но не для нас, а для себя. Ты ещё не поняла этого, сестричка?..

Саломея устало прикрыла веки. Младшая сестра тихонечко ахнула. Старый князь хранил молчание.

– Что ты такое говоришь, дзма?..

– Если бы она думала о нас, то ни за что бы не стала рожать его.

Он проворно поднялся с места, налил себе в бокал коньяка и осушил его несколькими глотками. Георгий тяжело вздохнул, но зятю не перечил – неужели думал так же? – и старшая дочь благоразумно осталась у его плеча. Нино поднялась с места, подошла к Игорю и коснулась его со спины. Он коротко посмотрел в её сторону через плечо и ещё раз наполнил свой бокал.

– В тебе говорит тревога, – подбадривающе улыбнулась свояченица. – Вот увидишь, всё обойдётся!..

– Я всегда знал, что в ней много демонов, Нино, – отозвался он, будто не слыша. – Но я и представить себе не мог, что их так много и что… даже я не смогу справиться с ними.

Сердце княжны сжалось от тоски. Как много в его голосе обречённости!.. Впервые за часы мучительного ожидания она по-настоящему поняла зятя. Правда, которая открылась Нино о сестре, огорошила её своей беспощадностью. В какой-то момент она пожалела Игоря даже больше, чем Тину. Игорь собрался выпить третий бокал, но она отстранила его руку от спиртного и многозначительно покачала головой. В его глазах стояла влага, и свояченица крепко обняла любимого сидзе.

Стояла полночь. Их головы кипели от переживаний, а глаза сами собой слипались. Левон Ашотович наконец показался на лестнице и безмолвным жестом пригласил их за собой.

Весь день они ждали того момента, когда всё-таки удастся войти к Тине, но на пороге спальни у всех её близких обнаружилась слабость в коленях. Страх, который они столько времени сдерживали, взял над ними верх у самих дверей. Что они увидят здесь?.. Тина действительно при смерти, или всё обошлось?.. Ни одна из девушек ещё не проходила через подобное, и они не знали, как себя вести! Роженица лежала на простынях бледная, как смерть, и как будто бы спала. Занавески были задёрнуты, но окно – приоткрыто. Тёплый майский воздух наполнял спальню, а ночное стрекотание кузнечиков и лай собак доносились с улицы. Ребёнок протяжно плакал на руках Галии, неумело запеленавшей его пять минут назад. Сёстры и отец застопорились и всё смотрели на кровать невидящими глазами. Обойдя их стороной, Левон первым делом передал Игорю на руки младенца и, кивая ему головой, добавил:

– Девочка, Игорь Симонович. У вас девочка. Достаточно крепкая для семи с лишним месяцев…

Розовый комочек агукнул и, высунув из пелёнок руку, коснулся щеки отца. Зрачки сидзе расширились, и он повторно всхлипнул, всё ещё сдерживая слезы.

– Всё ли хорошо с Валентиной Георгиевной? – Игорь услышал, как тесть обеспокоенно обратился к врачу. – Она… справилась?

– Справилась, ваше сиятельство. Но очень вымоталась, – с улыбкой заверил князя Левон и качнул головой на свояка. – Сейчас нам лучше оставить их наедине.

Неподдельное счастье озарило лицо старого князя, и он от души похлопал будущего зятя по спине. Тот заметно растрогался. Только Нино заметила, что Саломея в отличие от них с отцом не радовалась столь же искренне. Будто… что-то скрывала?..

– Роды нашей Нино я теперь доверю только вам! –  В своём ликовании Георгий становился шутливым. – Никому больше.

– Papa!.. – деланно возмутилась Нино, но не улыбнулась.

– Сочту за честь, – скромно отозвался врач.

– Как нам с вами повезло, господин Арамянц! Вы подарили мне долгожданного внука, – Слёзы радости увлажнили глаза князя. – О лучшем зяте я и мечтать не мог.

Отец ещё немного смущал Левона, после чего подошёл к кровати средней дочери и поцеловал её во влажный от пота лоб. Она приоткрыла глаза, улыбнулась и сказала papa пару подбадривающих слов. Воспользовавшись заминкой, Нино шепнула сестре и её жениху:

– Скажите честно, Левон Ашотович. Вы что-то не договариваете?

Заговорщики переглянулись, но в один голос поклялись, что не видели причин для беспокойства. Княжна им не поверила, но, видя, в какой эйфории и облегчении пребывали отец и сидзе, так и не озвучила своих подозрений.

Позволив тестю поговорить с дочерью, Игорь опустился на колени возле её кровати без сил. Дочь ворочалась у него на руках, и он, слизывая с губ слёзы, рассматривал чересчур маленькое даже для младенца тельце. Уже почти заснув, Тина распахнула глаза, увидела перед собой мужа и ребёнка и просияла.

– Прости! Прости меня, – лепетал без устали супруг, целуя тыльную сторону её ладони. Она протянула руку вперёд и коснулась его лица. Он блаженно прикрыл веки.

– За что?.. – произнесла она еле слышно. – Боже!.. Это ты меня прости. Я была невыносима…