Ката - дочь конунга

Сад был не большой, но видно, что посажен еще при отце нынешнего хозяина дома. Тут и там стояли корзины, в одни складывали яблоки и груши с верхушек деревьев, до которых рукой не дотянуться. Наверх были засланы ловкие мальчишки, складывающие плоды в подол рубахи. В другие корзины собирали падалицу, которую потом отправят на корм свиньям. Между кострами, за которыми приглядывали двое пожилых мужчин, бегали трое мальчиков в богатой одежде, двое из которых были близнецами. Они громко смеялись, размахивали палками как саблями и разили друг друга точными ударами, отчего младший, которому на вид было лет шесть, все порывался заплакать.

— Бояричи резвятся, — сообщила Пламена.

Маша присмотрелась, мальчики были очень хорошенькие, румяные, крепкие, высокие ростом, но ни один не походил явно на отца.

Дети увидели приближающихся к ним женщин и остановились. Узнав Пламену, они закричали, замахали руками, приглашая посмотреть на игры. Девушка поклонилась мальчишкам, и Маша, подумав, сделала то же самое.

— Пламена, — произнес один из близнецов, — вели воды или квасу принесть, очень пить хочется!

Девушка кивнула и убежала исполнять просьбу ребенка, Маша осталась стоять.

— А ты кто? — спросил младший, — как зовут тебя? Я тебя не знаю.

— Меня Мария зовут, — с улыбкой представилась Маша, почему-то, первый раз назвавшись полным именем, — а тебя?

— А меня Богданом назвала матушка, — сообщил мальчик, и поинтересовался, — ты — гречанка?

— Нет, — с улыбкой покрутила головой Маша.

Старшие братья в это время что-то не поделили и драка уже пошла нешуточная. Они бросили палки и покатились по земле, пачкая дорогие кафтаны. С трех сторон к ним кинулись дядьки, приставленные присматривать за боярскими детьми. Они схватили драчунов поперек животов и растащили, как двух фыркающих и плюющихся котов.

— Владимир, Славомир! — раздался за спиной голос, Маша вздрогнула и резко обернулась, — безлепие творите, братья!

Это был Светислав! Ну, то есть, Маша сразу поняла, что это не Светислав, но когда она взглянула на старшего боярского сына, у нее чуть сердце не остановилось. Он был невероятно похож на Светислава, тот же задорный взгляд, тот же голос, так же высок ростом. Но, конечно, это был другой человек. Юноша выглядел моложе и тоньше, в нем не было той крепости тела, какая была в его отце и дяде тогда, когда Маша познакомилась с ними. Но, все же, он был невероятно похож.

Пламена вернулась, а вместе с ней еще одна служанка, которая несла не только питье, но и какую-то еду для детей. На земле расстелили большое плотное покрывало, девушка разложила угощения, дети набросились на еду, запивая все квасом из высоких глиняных стаканов.

— Здравствуй, Ратибор, — поклонилась Пламена старшему, и поклон этот был не таким формальным, как с младшими мальчишками. Судя по всему, Ратибор у служанки вызывал явное уважение.

— Здравствуй, Пламена, — ответил юноша, — а это и есть батюшкина найдёна? — он любопытно посмотрел на Машу, отчего та смутилась, — мать говорила больная она, а выглядит здоровой.

Все это, конечно, было весьма странно и малоприятно, когда о тебе говорят так, словно тебя рядом нет.

— Здравствуй, боярин, — подала Маша голос, и "Светислав" обернулся, взглянув ей в глаза.

— Я не боярин пока, — сообщил он, — в лета еще не вошел. Вот женюсь, отделюсь двором, и стану, как отец, боярином. А тебя как звать-величать? — переключился он, — и откуда батюшку моего знаешь?

Прямой вопрос сразу поставил в тупик, Маша замерла, не зная, что ответить.

40

От необходимости что-то сочинять ее избавила молоденькая служанка, которая, со всех ног, запыхавшись, путаясь в длинных подолах, подбежала и, поклонившись протараторила:

— Боярич, тебя боярыня кличет! Обыскались уже!

Ратибор вздохнул протяжно, всем видом показывая, что не вовремя вспомнила о нем матушка, но, все же спросил:

— Зачем?

— Не знаю, — девушка помотала головой, велела поспешать!

Ратибор развернулся на каблуках и удалился за шустрой девицей.

Маша выдохнула. Хорошо, что не пришлось врать. Потому что рассказывать кому бы то ни было правду она не была готова, но и брехать тоже не хотелось. Кстати, никто особо не удивлялся ее присутствию. Тогда, первый раз, на нее косились все, а здесь хоть и поглядывали, но, все же не так.

— Пламена, — позвала она служанку, которая ненавязчиво стояла за спиной, — пойдем в дом.

— А пойдем, — легко согласилась та, — пойдем, устала поди, да проголодалась.