Катарсис Империи

Чтобы сделка проходила идеально, было весьма желательно, чтобы фирма-посредник была зарегистрирована не на территории государства-посредника. Учитывать все эти мелкие факторы было довольно сложно, так как их хитросплетение заставляло головы заинтересованных людей биться чаще.

Раскрытие подобных махинаций грозило осложнением международных отношений вплоть до объявления войны. Согласитесь, какая-нибудь Лапландия вряд ли бы рискнула своими границами и не откликнулась на предложение России прикупить для нее десяток боевых кораблей. Но, тут все зависит от размера комиссионных.

В этом хаосе международного права фирм-посредников удавалось найти множество. Что ж вы хотите - это начало 20 века - тут каждый зарабатывает как может. Государств-посредников же удавалось найти труднее, так как это осложнялось еще и на политической арене.

Россия в годы русско-японской войны находилась в положении, близком к политической изоляции. Заключив союз с Китаем в 1896 году, Россия могла бы в грядущей войне рассчитывать на помощь многонационального народа, но слегка неправильно повела себя с союзником. В результате - с началом военных действий, Китай заявил о нейтралитете. А с туманного Альбиона с 1902 года свежими чернилами блестел англо-японский союзный договор. Как уже говорилось выше - русско-французский договор оказался для нас просто фикцией - в оригинальной истории, даже снабжать нас углем приходилось немцам, так как лягушатники немилосердно вставляли палки в колеса.

Когда Корпус взялся за проработку операций 'Продажный Латинос', германский посол был первым, кто четко и безоговорочно согласился на оказание помощи русским. И, когда Европа потребовала от Германии прояснить ее позицию относительно войны русских с японцами, Вилли тактично, под английский рык и французское заикание выдал тираду о том, что он занятой человек и ему некогда обращать внимания на мелкие войны. Но, нейтралитета не заявил, что не одного английского лорда заставило поволноваться ночами.

Французы, к которым обратились за аналогичной помощью, стали юлить, бесконечно советоваться с правительством. Из списков тех, кого приглашать на торжества по случаю рождения наследника, Николай французов вычеркнул.

- Французы играют свою игру, - пояснял Малкольм. - У них сейчас есть три линии поведения. Первая и самая очевидная - продолжить формирование союза с Англией. Сильная Россия им в этом союзе не нужна, так что наше ослабление им на пользу. Вариант, что франки предпочтут нас британцам я считаю малосостоятельным. Нейтралитет, так вообще неразумен. Не поменялась здесь история настолько, чтобы записывать французов в герои. Далее, выбирая направление нашего ослабления, у них два пути - притащить нас в союз на основе договора и наших у них займов - как это было в оригинальной истории, либо же - в случае нашей победы - подсуетиться и показать свою полезность. Но, возможно, что у них хотя бы кто-нибудь понимает, насколько нам важно сохранить боеспособный флот. Поэтому, приличия ради, стоит с ними связаться насчет возможного приобретения у них кораблей. То, что эти корабли могут пойти на войну говорить не надо - не дураки, сами догадаются. Говорите, что эти корабли взамен тех, что пойдут на войну. Скажем, отправим мы туда Балтийский флот - кто же нашу столицу будет охранять то? Дополнительно ведите разговоры о закупке у них станков, взрывчатых веществ, мин, предоставление угольщиков. Посмотрим, где они продавятся. Если продавятся и помогут - значит буем их от Англии отрывать. Если же нет - после победы сделаем им сюрприз.

Расчет строился на том, что хоть кто-то во Франции должен понимать, что чем дольше будет война, тем больше полков с западной границы снимет Россия. Тем меньше их сил могут ударить по Германии. Тоже было и с кораблями. Поэтому, оказывая помощь в приобретении 'экзотических крейсеров', отправка которых на Дальний Восток могла ускорить предполагавшуюся победу России и позволяла ей сохранить большее число кораблей в балтийских водах, Франция делала серьезную закладку на будущее и могла рассчитывать на вполне серьезные дивиденды. Тем не менее позиция Франции была очень осторожной. Не говоря ни 'да', ни 'Нет', французы все больше походили на тех, кто ждут до последнего, чтобы присоединиться к победителю.

Греки, традиционно связанные с Россией дружелюбными отношениями, выеживались совсем немного. Их посол заверял, что их страна сделает все возможно для помощи соседу, но откровенный намек на финансовую составляющую вопроса немного коробил. Впрочем, прибыв с визитом в Афины, Штурман столкнулся с обстановкой доброжелательности, в которой и протекли переговоры, завершившиеся успехом. Наряду с немцами, греки согласились предоставить свой национальный флаг для финальной перегонки кораблей.

Оставалось найти хорошую фирму-посредник.