Катастрофа. Бунин. Роковые годы

— Я рад вашему визиту. Близок день, когда безбожная Англия будет окончательно разбита с воздуха! Германская империя уже сейчас контролирует всю Западную Европу. Совместно с итальянскими союзниками германские войска ведут успешные операции в Африке. Пора думать об организации мира — победа близка!

— Это так, — с робкой деликатностью прервал речь фюрера Молотов. — Но нас более интересует безопасность тех районов, которые примыкают к СССР. Например, в Финляндии. Там сосредоточиваются немецкие войска…

Гитлер сделал ангельское лицо.

— О чем вы? Россия своим договором с Финляндией осуществила все свои желания. Проход германских войск носит временный характер. Мы признаем, что Финляндия входит в сферу русских интересов. Германия — надежный союзник СССР, а Сталин — самый уважаемый мною политик мира. Разве можно желать войны на два фронта? Союз с Россией меня вполне устраивает. На Западе уже найдена формула, которая удовлетворит всех. Теперь необходимо создать мировую коалицию заинтересованных стран, определить границы будущей активности народов. — Гитлер перевел дыхание.

Молотов перехватил инициативу:

— Прекрасно сказано! Но сейчас Дунайская комиссия, с октября заседающая в Бухаресте, обсуждает вопросы отношений СССР и Турции. Это очень болезненный вопрос, Россия хотела бы обезопасить себя от нападения с юга. Нам, фюрер, нужна ваша поддержка…

— Безусловно! Германия учтет ваши интересы.

— Другое, еще более болезненное. Южные морские проливы давно стали воротами агрессии Англии против России — со времен Крымской войны. Как, фюрер, вы смотрите на наш союз с Болгарией? Он желателен нам, ибо мы должны оградить себя от английской агрессии. И еще нам желателен союз с Италией.

Гитлер прищурил глаз:

— А сама Болгария хочет союза с вами? А Италия? Мне об этом ничего не известно. Но мы готовы действовать в интересах России…

Переговоры продолжались два с половиной часа. Наконец Гитлер поднялся, мило улыбнулся:

— Опасаюсь, что англичане сегодня устроят авиационный налет. Так что переговоры лучше прервать до завтра, тем более что основное мы, господин Молотов, обсудили.

— Просим вас, господин рейхсканцлер, пожаловать на Унтер-ден-Линден. — В голосе Молотова звучали душевные нотки. — Прием в нашем посольстве… В вашу честь, дорогой товарищ… простите, господин фюрер!

— Спасибо! — Гитлер прижал к сердцу руку. — Сочту за приятный долг…

* * *

В советском посольстве смахнули пыль с грандиозного сервиза — на пятьсот персон. Столы, сервированные серебряными приборами, ломились от изысканных яств и коллекционных вин. Но вместо Гитлера явился завешанный орденами всех стран и народов, массивный, как дубовый шкаф, еще один «рейхс» — рейхсмаршал Геринг.

Рудольф Гесс, севший возле Молотова, весело подмигнул:

— Это что! Дома наш друг рядится в римскую тогу и на босу ногу носит сандалии, украшенные бриллиантами. Очень культурный наци! — Поднялся с бокалом в руке. — За дружбу и полезное сотрудничество наших великих народов!

— Хох! Крепкого здоровья мудрому вождю господину Сталину! — поддержал Геринг.

Молотов не остался в долгу, объяснился в любви к Германии и крикнул:

— Да здравствует борец за мир во всем мире гениальный Гитлер! Ура!

Едва он опустился в кресло, как вдруг к нему склонился Валентин Бережков. Дыхнул в ухо:

— От Деда срочная депеша! Сталин требует: обязательно добиться объяснений Гитлера по поводу сосредоточения немецких войск в Финляндии.

На следующий день Молотов снова завел разговор с Гитлером о Финляндии. Фюрер улыбнулся сталинскому наркому с обескураживающей непосредственностью:

— Стоит ли говорить о таких пустяках? Я уже объяснил: это всего-навсего транзитная переброска в Норвегию.

— Еще одна проблема: не соблюдается график поставок германских товаров…

— Какие пустяки! Дружба с Иосифом Сталиным мне дороже всего. Передайте вашему вождю, что он вызывает во мне восхищение. Он уже вошел в историю как выдающаяся личность. Он подорвал корни жидомасонской экспансии.

— Сталин тоже уважает вас, фюрер! Он мечтает о более плодотворной дружбе и с вами лично, и о дружбе наших замечательных народов.

— Да, наши народы самого высокого качества! — согласился фюрер.

Обстановка потеплела, но ненадолго. Гитлера вывел из равновесия настойчиво повторяющийся Молотовым вопрос:

— Почему срываются плановые поставки германских товаров в СССР?

Гитлер резко ответил:

— Потому что идет смертельная борьба с Англией.

— Но мы, большевики, были единственным государством, которое не пожелало считаться с Версальским договором. Мы отказались от всех прав и выгод, которые он нам давал, ибо он был направлен против Германии. Мы, идя на конфронтацию со многими буржуазными государствами, активно сотрудничали с Германией — политически и экономически.

— Но и Германия тоже помогла большевикам — прийти к власти. — Гитлер хитро прищурил глаз. — Так что мы квиты!

— Но сейчас, когда мы слышим от вас, что Англия якобы разбита вдребезги, вы вдруг заявляете, что это государство мешает вам честно выполнять свои торговые обязательства перед СССР! Что-то не вяжется…