Каторга

  Дед ухмылялся и отходил. И так они стояли, во мраке, пыли и грохоте, и долбили скалу, и время само превратилось в каменное полотно, уходящее в тоскливую бесконечность тоннеля, и лампы качались над головой, и корявые тусклые тени ползали под ногами. И вот объявили обед, и грохот на время утих, и обед закончился, и все продолжалось как было. Ближе к концу работы на соседнем участке случился обвал, и маленького толстяка, который обычно садился за ужином рядом с Дедом, размазало по камням. Дед с Лысым, оглянувшись без интереса, продолжали работать, но Умник оставил отбойник, подошел к обвалу и заглянул под камни, в месиво кишок и костей. Потом оглядел камни, подпорки кровли, вернулся на свой участок, стал что-то подкручивать в оснастке подпорок. Лысый повернулся, посмотрел вопросительно.

  — Тут нужно кое-что переделать, — прокричал Умник. — Иначе у нас тоже бахнется. Не знаю, кто тут все это делал, но руки ему поотбивать не мешало бы.

  Пока Лысый стоял, смотрел и соображал, к Умнику подошел сосед, долговязый детина с участка, на котором завалило маленького толстяка.

  — Что ты там у нас подсмотрел, гаденыш? — заорал долговязый, брызжа слюной. — Что это ты тут делаешь?

  — Я не подсмотрел, а посмотрел, просто посмотрел. Что, уже и посмотреть нельзя? — Умник продолжал крутить железки, не оборачиваясь.

  — Да нет, почему, посмотреть можно... Ты, гаденыш, у нас что-то увидел, и что? Что это ты тут делаешь?

  — Поправляю подпорки. Кстати, и вам тоже советую. Если вы вот эти железки не перетянете, вас тоже может в лепешку, в любую минуту.

  — Это как же это в лепешку? — Долговязый скривился в злобе. — И что это мы вдруг должны перетягивать? Жили себе, жили, и вдруг что-то там перетягивать?

  — Я не говорю, что должны перетягивать. Я говорю, что кое-какие железки закручены у вас не так, как надо, и у вас может рухнуть вообще вся кровля.

  — Закручены у нас не так как надо? И почему ты решил, что они закручены не так как надо?

  — Потому что у вас упал кусок кровли.

  — Потому что у нас упал кусок кровли? Ты что, тут самый умный нашелся? Мы, значит, жили себе жили, работали себе работали, тут что-то, как ты говоришь, упало, мы даже и не заметили, и вот вдруг теперь на тебе? Что-то у нас не так как надо закручено?

  — Ладно, ладно, жили себе, и живите. Я у себя кручу, не у вас. Иди, работай. — Умник отвернулся к железкам.

  — Нет, подожди. — Долговязый отбросил отбойник, дернул Умника за плечо и схватил за шиворот. — Мы, значит, все дураки, отстой, дерьмо, а он тут самый умный нашелся, что-то тут перетягивает?

  — Отвали, Тормоз, — заорал Дед. Он подбежал к долговязому и стал отдирать его от Умника. — Не тронь убогого, идиот! Иди, работай, вон Сраный идет. Ну!

  — Почему не работаем? — заорал подбежавший дежурный и взмахнул дубинкой. — А ну, сучата, работать! Самые умные тут, что ли, нашлись?

  — Засохни, все в норме, — крикнул Дед. — Все, вали, куда шел.

  Дежурный треснул дубинкой в стойку кровли и отошел. Умник постоял какое-то время с отбойником, работая как и все, затем снова бросил его, стал докручивать железяки. Он прошелся по каждой стойке и успел все сделать пока не вернулся дежурный. Когда дежурный прошел и Умник вернулся к работе, долговязый Тормоз подбежал к Умнику и, не говоря ни слова, ударил его ногой в бок. Умник согнулся и упал на камни, и Тормоз злобно и беспорядочно начал бить его сапогами куда попало. Лысый подбежал к Тормозу и сбил его с ног.

  — Отвали, придурок! Не мешай работать! Сейчас Сволочи настучу!

  Тормоз вскочил на ноги и набросился на Лысого. Напарники Тормоза бросились на подмогу. Здесь отшвырнул свой отбойник Дед, схватил здоровенный кусок породы и швырнул в Тормоза. Камень угодил Тормозу в ухо, и он, раскинув руки, влип в стену. Дед подхватил Умника, сунул в руки отбойник, пришлепнул к стене:

  — Работай, кретин!

  Дежурный, подбежав, с размаху влепил дубинкой Лысому в печень — тот только согнулся и упал на колени. Затем ударил Деда в спину ногой, развернулся и бросился избивать напарника Тормоза. Потом вздернул Тормоза и швырнул его на участок.

  — Работать, суки, кто будет? Вы мне тут комедию не ломайте, сучата! А ну! Почему никто не убрал?! — заорал он дико, тыкая дубинкой в камни, из-под которых растекалась по хламу черная кровь. — Почему никто не убрал, суки?! Убрать и работать, работать! Работать вдвоем, до завтра вдвоем, завтра вам будет новый! Ну?! — Он с остервенением треснул дубинкой по стойке.

  И Тормоз с напарником раскатали завал, соскребли месиво толстяка, покидали липкую кашу на ленту, вытащили запасные стойки, едва закрепили кровлю. Потом они раздробили упавшие камни, расчистили кое-как свой участок и, злобно оглядываясь на Лысого, Деда и Умника, опять стали долбить бесконечный камень.