Катриона

"I think Prestongrange is gane gyte," says the second. "He'll have James More in bed with him next."	-- Наш Престонгрэндж вроде бы малость свихнулся, -- сказал второй. -- Скоро он этого Джемса Мора насовсем у себя оставит.
"Weel, it's neither your affair nor mine's," said the first.	-- Ну, это не наше с тобой дело, -- ответил первый.
And they parted, the one upon his errand, and the other back into the house.	И они разошлись: один убежал с запиской, другой вернулся в дом.
This looked as ill as possible.	Это не сулило ничего хорошего.
I was scarce gone and they were sending already for James More, to whom I thought Mr. Simon must have pointed when he spoke of men in prison and ready to redeem their lives by all extremities.	Не успел я уйти, как они послали за Джемсом Мором, и, наверное, это на него намекал мистер Саймон, сказав о людях, которые сидят в тюрьме и охотно пойдут на что угодно, лишь бы выкупить свою жизнь.
My scalp curdled among my hair, and the next moment the blood leaped in me to remember Catriona.	Волосы зашевелились у меня на голове, а через секунду вся кровь отхлынула от сердца: я вспомнил о Катрионе.
Poor lass! her father stood to be hanged for pretty indefensible misconduct.	Бедная девушка! Ее отцу грозила виселица за такие некрасивые проступки, что его, конечно, не помилуют.
What was yet more unpalatable, it now seemed he was prepared to save his four quarters by the worst of shame and the most foul of cowardly murders-murder by the false oath; and to complete our misfortunes, it seemed myself was picked out to be the victim.	Но что еще противнее: теперь он готов спасти свою шкуру ценою позорнейшего и гнуснейшего убийства -- убийства с помощью ложной клятвы. И в довершение всех наших бед, по-видимому, его жертвой буду я.
I began to walk swiftly and at random, conscious only of a desire for movement, air, and the open country.	Я быстро зашагал, сам не зная куда, чувствуя только, что мне необходим воздух, движение и простор.
CHAPTER VII-I MAKE A FAULT IN HONOUR	ГЛАВА VII. Я НАРУШАЮ СВОЕ СЛОВО
I came forth, I vow I know not how, on the _Lang Dykes_ {12}. This is a rural road which runs on the north side over against the city.	Могу поклясться, что совершенно не помню, как я очутился на Ланг-Дайкс [4] -- проселочной дороге на северном, противоположном городу берегу озера.
Thence I could see the whole black length of it tail down, from where the castle stands upon its crags above the loch in a long line of spires and gable ends, and smoking chimneys, and at the sight my heart swelled in my bosom.	Отсюда мне была видна черная громада Эдинбурга; на склонах над озером высился замок, от него бесконечной чередой тянулись шпили, остроконечные крыши и дымящие трубы, и от этого зрелища у меня защемило сердце.
My youth, as I have told, was already inured to dangers; but such danger as I had seen the face of but that morning, in the midst of what they call the safety of a town, shook me beyond experience.	Несмотря на свою молодость, я уже привык к опасностям, но ничем еще я не был так потрясен, как опасностью, с которой столкнулся нынче утром в так называемом мирном и безопасном городе.
Peril of slavery, peril of shipwreck, peril of sword and shot, I had stood all of these without discredit; but the peril there was in the sharp voice and the fat face of Simon, properly Lord Lovat, daunted me wholly.	Угроза попасть в рабство, погибнуть в кораблекрушении, угроза умереть от шпаги или пули -- все это я вынес с честью, но угроза, которая таилась в пронзительном голосе и жирном лице Саймона, бывшего лорда Ловэта, страшила меня, как ничто другое.