Кавказ без русских: удар с юга

Формат государства-нации носит общеобязательный правовой характер владения одним-единственным государственным языком, единым стандартом образования, дающегося только на государственном языке, приведения культурного многообразия этносов и народов под единый стандарт. В новейшей истории постсоветской России все сепаратистские устремления к образованию собственных национальных государств рождались в среде светской «национальной» прослойки. При этом данная модель вредна не только в целом для России, которая по форме остаётся традиционным государством, то есть государством-империей (в техническом смысле этого определения). Она опасна и для огромного количества этносов Северного Кавказа, которые, будучи включёнными в то или иное национальное государство (республику), рискуют прекратить своё существование, так как создание государства-нации неизбежно ведёт к этноциду и унификации. Создание полноценных национальных государств, учитывая сложное этническое устройство Северного Кавказа, приведёт в ряде районов к геноциду многих этносов, как это было во время попытки отделения Чечни в 1990-е годы, либо к этноциду, то есть бескровному, поэтапному стиранию культурной составляющей большей части малочисленных этносов. Всего на Северном Кавказе, по разным данным, проживает более ста этносов. Столь пагубные последствия «национализации» Кавказа объясняются тем, что модель государства-нации оперирует совершенно иными понятиями, нежели этнос, который в отличие от государства-нации гармонично и бесконфликтно вписывается в традиционное государство-империю. Если в центре этноса стоит шаман, жрец или духовный лидер, осуществляющий связь человека с космосом, природой, Богом, отправляющий многие другие религиозные функции, то в центре нации стоит гражданин, то есть индивид, наделённый рядом персональных свойств и реализующий только личные, частные устремления.

Собственно, сама нация состоит именно из индивидов, а возникновение данной модели обязано теории общественного договора философов-просветителей, таких как Томас Гоббс[344], Джон Локк[345] и другие. Государство-нация, таким образом, рвёт связи внутри этноса, превращая его в набор раздельных индивидов. Более того, данная модель продолжает рвать органические связи и внутри народа, уничтожая понятие об исторической миссии. Ибо государство-нация — это продукт исключительно модерна — среды разрывания, как его ещё определяют[346].

Попытка слить все народы и этносы Российской Федерации в одну большую нацию и образовать тем самым гражданское общество оторванных от этнических корней индивидов — что предлагается академиком Валерием Тишковым — ещё более опасна для России, чем деление на «республики», так как она приведёт к резкому сопротивлению многочисленной консервативной этнической части кавказского населения. А в случае успеха реализации — к стиранию этносов как культурной антропологической единицы, то есть к этноциду. Данная версия этнической политики укладывается в рамки глобализации и создания некоего унифицированного государства атомизированных индивидов для дальнейшего включения его в глобальное гражданское общество — эксцентрум. Именно на этих принципах создавался, например, Евросоюз, что в итоге привело к коллапсу. Так же протекает ряд интеграционных и иных процессов, сопряжённых с глобализацией.

Превращение в «гражданское общество» всего населения РФ приведёт к катастрофе, связанной, с одной стороны, с сепаратизмом, а с другой — с потерей идентичности и исторической миссии русским народом, который в этом случае перестанет быть цельной органической общностью. Следующим, неминуемым шагом после создания модели гражданского общества будет утрата суверенитета и государства в тех границах и в том виде, в каком оно продолжает существовать сейчас.