Кавказ и аланы

Наиболее же полные и, безусловно, достоверные сведения мы получаем у Аммиана Марцеллина, одного из самых ярких и интересных авторов IV в.: «Племя гуннов, о котором мало знают древние памятники, живет за меотийскими болотами… и превосходит всякую меру дикости…» (Amm. XXXI, 2, 1; 2, 2). Аммиан Марцеллин говорит об их кочевом образе жизни, воинственности, отсутствии наследственной царской власти: они «довольствуются случайным предводительством знатнейших и сокрушают все, что попадается на пути» (Amm. XXXI, 2, 7). Источники описывают гуннов как всадников, «приросших» к своим коням, «выносливым, но безобразным на вид» (Amm. XXXI, 2, 6). Они то скачут врассыпную, «без всякого порядка», с «нежданными обратными набегами» (Клавдий Клавдиан), то вступают «в битвы клинообразным строем со свирепыми криками… издали они сражаются метательными копьями (в переводе Кулаковского — стрелами. — В. К.), врукопашную рубятся очертя голову мечами и, сами уклоняясь от ударов кинжалов, набрасывают на врагов крепко свитые арканы…» (Amm. XXXI, 2, 8, 9). «У них страшные и верные руки, наносящие меткими копьями неизбежную смерть, и ярость, умеющая грешить непогрешимыми ударами», — вторит Марцеллину Солий Аполлинарий Сидоний (Сидоний, V, 235–298).

Всех древних авторов, так же как и нас, прежде всего интересовал вопрос: кто они, эти «яростные воители» (Аммнан Марцеллин), «бродячие полчища хукнов» (Авзоний), «свирепые хуны», «свирепейшее племя», откуда и когда появились?

В письменной традиции сохранилась мифологизированная версия происхождения гуннов. Иордан со слов Ороcия сообщает, что они рождены изгнанными в пустыню готскими колдуньями от злых духов (lord. Getica, 122). в то же время представляют интерес древние отождествления их с киммерийцами и скифами [Maenchen-Helfen, 1973, с. 17, 18], вызванные обитанием их в степях и кочевым образом жизни. В действительности же исторически оправданным является отождествление европейских гуннов с обитавшими в Центральной Азии сюнну китайских источников [Maenchen-Неlfеn, 1973, с. 222; Гумилев, 1960, с. 123–125; Амброз, 1981, с. 10], причем первое столкновение гуннов (сюнну) с аланами, по Менчен-Хелфену, произошло еще в Средней Азии — в стране Янь-Цай [Maenchen-Helfen, 1973, с. 227]. Позднее, в 375 г., «гунны прошли через земли алан, убили и ограбили многих, а с остальными заключили союз и при их содействии с большой уверенностью вторглись в просторные и плодородные владения Германариха» (Amm. XXXI, 3, 1).

Продвижение гуннов сдвинуло с места разноэтничное население евразийских степей и смежных с ними областей. Павел Оросий описывает, как изгнанные гуннами готы, перейдя Дунай, «взялись за оружие, победили войско Валента и рассеялись во Фракии, все наполняя убийствами, пожарами и грабежами» (Павел Оросий. Кн. 7. Гл. 33, 10). Все авторы подчеркивают неожиданность натиска этой варварской массы, «внезапной силой сорванной со своих мест» (Amm. XXXI, 4, 2). Втянутыми в это движение оказались и аланы. «Алан, хотя и равных им в бою, но отличных от них общей человечностью, образом жизни и наружным видом, они также подчинили себе, обессилив частыми стычками… Они обращали их (алан) в бегство…» (lord. Getica, 126–127).

Упоминание гуннов вместе с аланами и готами мы видим в описаниях всех важнейших событий, происходивших во Фракии, на Дунае, у стен Константинополя и далее на запад вплоть до Испании и Африки, но эту яркую тему мы оставляем в стороне. Для нас представляют интерес события, связанные с Кавказом. Для начала постараемся свести воедино те сведения, которыми мы располагаем для предшествующего гуннскому нашествию времени. Ф. Альтхейм выделил в письменных источниках сообщения об отдельных «кавказских гуннах», которые служили в персидской армии в 60-х годах III в.; для 90-х годов того же столетия армянские историки говорят о гуннских и аланских солдатах [Altheim, 1962, с. 269–272]. Из сасанидской надписи 293 г. из Пайкули мы узнаем о тюркском хакане на Кавказе. В 363 г., по свидетельству Иовнана, требовалась защита кавказских проходов «от варваров, которые были неизвестны римлянам и персам» (по Томпсону [Thompson, 1948, с. 21], это либо гунны, либо кидариты), а в составе армии Аршака II (345–368) в борьбе с персами участвовали аланы и гунны. Следовательно, еще до эпохи, предшествовавшей появлению гуннов в Европе, в качестве наемных солдат или враждебных отрядов они уже проникали с Северного Кавказа в Закавказье и Иран и, значит, находились на Кавказе[8].

Наиболее полные сведения о гуннах на Северном Кавказе содержатся в описаниях событий конца IV в.