Кавказская пленница

Рядом с входной дверью, утепленной и обтянутой дер­матином, возвышался шкаф, начиненный различными бюрократическими бумагами и вмещавший в себе полное собрание сочинений великого классика марксизма-ленинизма.

Портрет самого классика висел на стене по правую сторону от стола. Под портретом радовала глаз политиче­ская карта Советского Союза, занимавшая более половины стены.

Но главной достопримечательностью кабинета являлся новый цветной телевизор, появившийся здесь несколько дней назад по номенклатурному распределению. Первенец советской индустрии занимал скромное место в углу кабинета.

Громкий стук в дверь вывел Саахова из оцепенения. Быстро сев в кресло и раскрыв красную папку, Саахов углубился в какие-то бумаги, воскликнув при этом:

— Да-да, войдите!

Дверь тихонько отворилась, и на пороге перед Сааховым предстал Аджебраил, огромных размеров кепка которого могла бы послужить взлетной полосой для реактивных самолетов.

Сев друг против друга, заведующий и его личный шо­фер с минуту смотрели друг другу в глаза.

— Очень хорошо, что ты зашел,— сказал, наконец Са­ахов.

— Да. Я долго думал над твоим предложением. В прин­ципе, я согласен, но вот жена...— начал было Аджебраил.

— Ну? 

— Но, в конце концов, петух ли я в курятнике или нет? — убедившись вдруг в своей правоте и привстав с кресла, воскликнул «заботливый» дядя.

— Вот и хорошо. Я знал, что мы договоримся,— потер руки Саахов.

— Осталось дело за малым,— продолжал Аджебра­ил.— Обсудить…э... калым.

— За этим дело не станет.

«Жених» встал с кресла и начал расхаживать по каби­нету.

— Десять баранов я дам. Лады? — предложил он. Аджебраил оторопело посмотрел Саахову в глаза.

— Слушай, как тебе не стыдно. Обижаешь сиротку. У нее же, кроме дяди и тети, никого нет! — стуча себя кулаками в грудь, выпалил Аджебраил.— Двадцать пять!

— Это неправда, слушай! Это неправда! Я высоко ценю твою уважаемую племянницу. Пятнадцать! — покручивая диск телефона и уткнувшись куда-то вдаль, уступил Саахов.

— Слушай, дорогой! Имей же совесть, а? Ты все-таки не козу получаешь, а жену. И какую! — подбежав к Саахову, принялся убеждать его Аджебраил.— Студентка,

комсо­молка, спортсменка...

Шофер начал пересчитывать достоинства своей пле­мянницы, загибая пальцы на руке.

— И за все это я прошу двадцать пять баранов. Смешно торговаться.

— Ап-ап-аполитично рассуждаешь, ап-аполитично рассуждаешь, клянусь, честное слово! — задыхаясь и за­икаясь, начал Саахов.— Не понимаешь политической си­туации. Ты жизнь видишь только из окна моего персо­нального автомобиля, клянусь, честное слово, понима­ешь ли.

Зазвонивший вдруг телефон заставил остановиться Саахова на полуслове. Подняв трубку и бросив ее обратно на рычаг аппарата, он продолжал:

— Двадцать пять баранов в то время, когда наш район еще не полностью рассчитался с государством по шерсти и мясу!

Откинувшись в кресле, Саахов выжидающе посмотрел на Аджебраила.

Кепка последнего была сдвинута на затылок, лоб по­крылся легкой испариной.

— А ты не путай свою личную шерсть с государствен­ной! — выпалил Аджебраил, нос которого, похожий на банан, начал было дергаться.

В кабинете воцарилась мертвая тишина. Саахов мед­ленно привстал. В такой момент он напоминал громо­вержца.

— А я, между прочим, товарищ Аджебраил,— еле слышно произнес заведующий, верхняя губа при этом начала нервно дрожать,— сюда и поставлен, чтобы блюсти государственные интересы.

Часто моргая, Саахов вознес глаза к потолку. Вместе с ним это проделал и испуганный Аджебраил.

— Садитесь... пока...— сев рядом на стол, Саахов про­должал.— Вобщем так. Восемнадцать баранов...

Тут приоткрылась дверь.

— Закройте дверь! — крикнул Саахов входившему бы­ло сотруднику райисполкома.

— Двадцать пять! — прервал Аджебраил.

— Восемнадцать, восемнадцать,— настаивал уже выхо­дивший из себя Саахов.

— Слушай, спортсменка, комсомолка,— опять начал Аджебраил.— И к тому же красавица!

— Ну ладно, двадцать!

Саахов посмотрел на своего водителя. Похоже, того это не удовлетворяло.

Тогда Саахов добавил:

— И холодильник «Розенлев».

— Что? — недоуменно спросил Аджебраил.

— Финский, хороший. Аджебраил мотнул головой.

— Слушай, давай договоримся по-хорошему,— продол­жал Саахов.— Ну, где ты еще найдешь такого жениха?

— А где ты найдешь такую невесту? Студентка, комсо­молка, спорт...

— Значит, так. Двадцать баранов, холодильник «Розен­лев» и... цветной телевизор «Рекорд

Саахов на секунду задумался и вдруг произнес:

— И почетная грамота, как передовику производства, понимаете ли.

— И бесплатные путевки,— добавил шофер. Саахов медленно подошел к карте и, ткнув в верхний правый угол, сказал:

— В Сибирь!

Почесав затылок, потеребив нос и губы, немного пораз­думав, Аджебраил согласился:

— Ну, хорошо!

— Ну, хорошо,— пожав будущему тестю руку, про­изнес Саахов.

Тема была исчерпана. Оба сразу успокоились, сели по разные стороны стола и задумались каждый о своем.

Шофер вдруг пожалел племянницу. А вспомнивший свою уже невесту Саахов подобрел и обратился к собе­седнику, доставая при этом из ящика стола бутылку крас­ного вина и два бокала.