Казаки. Донцы, уральцы, кубанцы, терцы. Очерки из истории стародавнего казацкого быта в общедоступном изложении

Жестоко отомстил Бурсак за кровь черноморскую, за разрушение мирных селитьб. Ровно через 4 недели он был уже за Кубанью, в земле черченейцев и абадзехов. Заняв оба берега реки Суп, он отправил отсюда одну колонну вправо, другую сам повел влево. В 6 часов утра обе колонны вступили в дело. Застигнутые врасплох, горцы защищались отчаянно; те же, которые не успели вооружиться, спасались вброд через речку. Ожесточились казаки. Они рубили врагов, невзирая ни на пол, ни на возраст. Бурсаку едва удалось спасти в пылавших аулах 14 мужчин и 24 женщины. Медная посуда, турецкие ткани, бумажный холст, оружие, рогатый скот, овцы, лошади – забрали казаки; все остальное предано беспощадному огню. Когда казаки вьючили добычу, кругом все пылало, горцы бежали в леса. Потеря казаков в этом деле была ничтожная, а добыча велика. Из нее Бурсак выбрал богатый лук со стрелами в колчане и отличное ружье в подарок Дюк-де-Ришелье.

16 лет атаманствовал Федор Яковлевич Бурсак. Много добра он сделал родному краю, который любил как отец и устроил как мудрый хозяин. Богатырского роста, величавый и степенный, Бурсак, несмотря на свои преклонные годы, казался лет на 20 моложе, еще когда он гнул подковы и свалил однажды разъяренного быка. Подобно всем именитым украинцам того века, атаман жил в простоте, строго соблюдая обычаи старо-казацкого быта, особенно по части гостеприимства. Герцог Ришелье при посещении Екатеринодара должен был два раза садиться за стол, причем гости, особенно французы, непривыкшие к малорусскому хлебосольству, высиживали за обедом и за ужином по три часа. По обычаю, гостей обносили каждым кушаньем три раза; по третьему разу хозяин возглашал: «Во славу Святые Троицы!». В эту минуту раздавались один за другим три пушечных выстрела, за которыми следовало громовое «ура»: то кричали казаки, выстроенные перед домом атамана. На сон грядущий гости, по примеру хозяина, выпивали по 3 стакана чаю и по столько же рому. Однажды за обедом герцог спросил: «Атаман, сколько у вас детей?». Бурсак меньше всего думал о делах домашних. «Трофим, – спросил он у казака, стоявшего за его стулом – сколько у меня детей?» – «Одиннадцать диток, пане атамане», – ответил казак. «Все мальчики?» – продолжал допрашивать Ришелье, едва удерживая смех. «Трофим, сколько у меня дочерей?» – «Четверо дивчат, батьку», – отвечал невозмутимо седой черноморец.

Атаман получил прозвище Бурсака потому, что обучался в Киевской бурсе. Своими частыми походами за Кубань он таки принудил горцев просить мира. Правда, мир был не прочен, не долго продолжился, но все же казаки имели время хоть вздохнуть, сберечь лишнего кормильца семье. А люди в ту пору были дороги: обширный край еще пустовал. В закубанских походах участвовали почти все казаки, способные носить оружие, по хуторам и станицам оставались лишь малолетки с мамками да сестренками. Богатая земля лежала втуне. В 1820 году на помощь черноморцам явилось 26 тысяч малороссийских казаков. Эти бедняки пришли с пустыми руками, голодные и заморенные. Но в самое короткое время черноморцы собрали в их пользу большой по тогдашнему времени капитал, поделились хлебом, скотом, лошадьми, овцами, всем, что сами имели, что только могли выделить из своих скудных достатков. Часть переселенцев осела на Кордонной Линии, которая, по приказанию Ермолова, стала в ту пору заселяться станицами. Здесь и земли были лучше, тут ловилась рыба, водился зверь и птица. Так как переселенцы получали на 2 года льготу, то многие из черноморцев охотно выселялись на Линию. Чтобы лучше обезопасить эти селитьбы от нечаянных набегов, поселенцам разрешили рубить на той стороне лес, из которого они ставили свои первые постройки.

Дела на Кордонной Линии заметно улучшились с назначением ей начальником Донского войска генерала Власова. Бдительный, неутомимый и отважный, он напомнил черноморцам времена первых кошевых – Чепеги, Бурсака, когда враг чуял казацкую силу и с трепетом ждал расправы за каждую учиненную им на Линии пакость. Дошло до сведения Власова, что турецкий султан прислал в Анапу судно с товарами и деньгами. Горские князья разгласили в горах, что у них есть султанский фирман, призывающий всех правоверных на борьбу с гяурами, что в Анапу назначен новый паша с войсками, и что война уже объявлена. За Кубанью охотно верили самым нелепым слухам, особенно буйные головы. Огромное скопище придвинулось к Кубани.