Казаки. Донцы, уральцы, кубанцы, терцы. Очерки из истории стародавнего казацкого быта в общедоступном изложении

На первых порах своего водворения черноморцы имели право только защищаться, прогонять хищников обратно, но самим ходить в горы для наказания или возвращения своего добра строго запрещалось. Как Императрица, так и ее ближайшие преемники, императоры Павел, Александр I, желали тишины, поддержания соседской дружбы. Однако кротость и уступчивость не привели ни к чему, дерзость горцев только возрастала: азиаты повинуются лишь страху, уважают только силу. Едва было снято запрещение, связывавшее нас по рукам и ногам, началась война, война беспощадная: черноморцы мстят за каждый набег, они вносят меч и огонь в горные аулы, в неприступные лесные трущобы, казнят хищников, возвращают добычу, предают пламени их запасы и селитьбы, после чего отходят к себе за Кубань. На короткое время водворялась тишина, черноморцы отдыхали. Теперь горцы, в свою очередь, собираются в силы, переходят целыми отрядами Кубань, нападают на станицы, на кордоны, где творят то же самое: встретившись с казаками, грудь с грудью, бьются насмерть. И так – из года в год, десятки лет тревожной боевой жизни, пока черкесы не покинули Кавказ. Для усиления Линии назначались егерские полки. Соединенные дружины егерей и черноморцев много раз водил преемник Че-пеги атаман Бурсак, имя его стало грозой в горах Кавказа.

Однажды, по весне 1809 года, вышковой Новогригорьевского кордона заметил, будто в плавне что-то зашумело, о чем дал знать постовому начальнику – сотнику Пахитонову. Последний тотчас выступил на встречу черкесам и сделал уже несколько пушечных выстрелов, оповещая тем соседние станицы, но потом, переговорив с вышковым, вернулся на пост. Черкесов переправилось около 2 тысяч, а казаков и солдат считалось только сто. Несмотря на свою малочисленность, защитники так удачно отбивались картечью, что неприятель продержался не более получаса, после чего отступил, потерявши около сотни раненых и много убитых. Пахитонов со своей слабой командой пустился преследовать; сначала горцы отступали, потом, получив из-за Кубани подкрепление, дружно, как один, бросились в шашки. Пахитонов был ранен, казаки и артиллерийская прислуга перебиты. Из артиллеристов осталось только двое: одному пуля угодила в сумку с зарядами, отчего произошел взрыв, растерзавший канонира; другой лишился чувств. Лишь только артиллерия замолкла, горцы обскакали фланги и теперь уже смело врубились в ряды. Они отбили пушку, секли казаков, вязали пленных. Правда, около 2-х сотен черкесов пало на штыках и пиках, но наших уцелело всего 25 человек, успевших добежать до кордона. Пахитонов остался под стенами, команду принял штабс-капитан Фетисов. Все уцелевшие засели теперь с ружьями в самых опасных местах; они еще надеялись отстоять свое последнее убежище. Тогда черкесы перебросили в кордон кучи зажженного навоза, от которого загорелись постройки, и пожар распространился по всему кордону. При виде такой беды, Фетисов собрал свою команду и объявил следующее: «Братцы! Теперь все равно погибать – от огня ли, от неприятеля. Спасайтесь, кто куда потрафит!». Растворили калитки, бросились из кордона, но лишь трем казакам да двум солдатам удалось как-то в дыму проскочить к обрыву, откуда они бросились прямо в Кубань. Все прочие попали в неволю. Новогеоргиевский пост был разграблен и сожжен. Черкесы разнесли по горам весть о взятии кордона, с пушкой, с артиллерийскими запасами и уже мечтали разорить всю Черноморию. Чтобы посбавить у них спеси, ровно через месяц пятитысячный отряд под начальством атамана Бурсака перешел на тот берег у Александровского поста. Тут находились конные и пешие полки черноморцев при 6 орудиях, батальон егерей и гарнизонная рота. На пути к речкам Шедукке и Матте атаман сжег несколько аулов изменника Баты, много раз клявшегося в преданности России. Жители удалились в горы. Сначала черкесы вовсе не показывались, но дальше, пользуясь лесной местностью, стали появляться партиями, около 500 человек каждая. Бурсак шел вперед, пролагая путь пушечными выстрелами. Он без пощады разорял аулы и жег все протоны. Когда отряд уперся в дремучие, непроходимые леса, атаман остановился на ночлег. Горцы собрались уже в числе двух тысяч; их удерживали на должном расстоянии лишь пушечным огнем. На другой день Бурсак опять вступил в землю Баты. 18 аулов поплатились за гибель Новогригорьевского поста. Множество хуторов, пасек, запасы хлеба, сена – все было истреблено до основания. Черкесы потеряли в схватках более 600 убитых и до 800 раненых. Отряд возвращался обремененный добычей, казаки гнали стада, быков, тысячи баранов.