Каждый пред Богом наг

Со временем Вова всё же стал приезжать из института на побывку в свой новый дом, а в старших курсах уже совсем переехал на житьё. В выходные он ходил с мамой на ближний рынок за продуктами, чтобы нести домой тяжёлые от овощей сумки, он всегда помогал ей во всех делах по дому, хотя не было ни одного раза, чтобы она его хоть за что-то похвалила, хоть за что-то просто сказала «спасибо», более того, она всегда была хоть чем-то, но раздражённо недовольна: то тем, как он помыл посуду, то тем, как он вымыл пол, как «плохо» вытряхнул коврики, но он готов был и это принимать как есть, потому что очень, очень хотел, чтобы можно было говорить «…а вот моя мама…». Мама даже разрешила ему звать на день рождения в марте своих сокурсников, и он созывал, каждого из них с невесть откуда взявшейся гордостью знакомил на пороге с мамой и с давней тайной сладостью говорил: «А это моя мама, Валентина Ивановна…». Приезжали и Витя с Таней, но никаких других девушек не было. Вова и Таня активно участвовали в готовке, и стол получался богатым от Таниных самых разных салатов, зажаренной курочки с картошкой, испечённого Таней торта. Водку, вино и шампанское Вова закупал сам в большом количестве. Гуляли всегда шумно, весело, очень много пили, но никакого непотребства не случилось ни разу, даже Вова умудрялся на своём дне рождения не упиться в отключку. Идеальный порядок в квартире после отмечания торжества всегда наводил он сам, мама в этом не участвовала, потому что жаловалась на плохое самочувствие, правда, Таня обязательно приезжала помочь в уборке. Как раз на этих днях рождения, которые и были-то устроены всего 3 раза, Таня увидела, как сокурсники любят Вову, именно от них она узнала, что он начисто забывал о себе, когда кому-то из них нужна была хоть какая-то помощь: вытянуть человека из смертельного отчаяния, втайне поехать и поговорить с его родителями, если именно так было нужно, отдать не задумываясь любую из своих вещей, которая кому-то из сокурсников очень приглянулась. Он всегда себя подставлял по любой удар, если знал, что этим спасёт приятеля, он знал, что именно себе делает плохо, делая другому хорошо, но он поступал так не ради слов похвальбы или восторга себе — этого он даже не держал в голове, а просто не умел иначе, эта потребность защищать тех, кого он считал своими близкими людьми, приятелями и даже друзьями, не говоря уж о своих самых родных людях, была в нём, как кажется, врождённой, он был таким с раннего детства, когда не задумываясь ни секунды отдавал любимую игрушку тому, кто вырывал её у него из рук, и не плакал, хотя очень хотелось. Он оставался таким же отдающим всё своё, если кто-то этого даже не требовал, а просто хотел, и в школе, и даже в армии, а потом и в институте. Он оставался таким открытым и незащищённым всю свою недлинную жизнь, и никто, ни дедушка с бабушкой, ни родная мать не научили его тому, что не надо отдавать всё своё, если это кому-то понравилось, не надо! Себе надо оставлять то, что тебе очень дорого! Никто его этому не научил, а сам он этому не смог научиться. Только его мама ничего этого не видела: она не любила его, не любила никаким!!! Но зато как же она любила Таню, с самого её рождения, почему — она и сама не знала.

Мама Валя не разлюбила Таню даже тогда, когда Таня повзрослела, то есть, все её проблемы были уже совсем не детскими, а страшными и запутанными проблемами девушки. Часто, очень часто бывает, что самые родные люди, даже и родители, искренне, по-настоящему любя своё маленькое дитя, почему-то перестают любить это дитя, когда оно взрослеет, когда возникают некие сильно раздражающие, взрослые проблемы взамен тех, детских, когда из дитяти вдруг вылупляется новый человек со своим характером, иной, чем у родителей, сущностью, иным мировоззрением, иными жизненными принципами — принять это новое существо, которое всё равно остаётся их ребёнком, очень трудно, а для иных оказывается вообще невозможно и возникает не что иное, как настоящая ненависть к этому вылупившемуся новому человеку, которое есть их прежнее дитя. А мама Валя Таню не разлюбила, и повзрослевшая Таня всё продолжала именно ей рассказывать о своих новых друзьях, своих отроческих, а потом девушкиных проблемах и жутко болезненно переживала ядовитые насмешки мамы Вали над всеми и друзьями, и проблемами, часто тайком от всех плакала от острой боли в душе, потому что не понимала, почему мама Валя всегда выливает помои на её друзей и опять, и опять с непонятной гордостью рассказывает об умницах дочках своих сотрудниц, с которых Тане бы надо брать пример! И Таня изо всех сил, как и в детстве, старалась поведением, манерами, поступками уподобляться тем, вовсе незнакомым ей, умницам дочкам сотрудниц мамы Вали, ведь мама Валя всегда хотела для Тани как лучше!