Кажется Эстер

Карл против Иуды

Летом 1932 года Карл Альбрехт[44], немецкий коммунист и видный советский профсоюзный деятель, арестованный «за вредительство» в лесной промышленности, сидел в печально известной Бутырской тюрьме. К нему в камеру подсадили другого заключенного, как полагает Альбрехт, впоследствии национал-социалист, тайного агента, что само по себе довольно странно, обычно тайных агентов вместе с другими заключенными не держали, и этот агент рассказал Альбрехту о процессе Штерна и Васильева. По его словам, Штерн и Васильев были агентами ГПУ и получили задание убить посла фон Дирксена, которое они самым жалким образом провалили. Убийство посла имело целью вынудить Германию объявить ультиматум и войну, война означала бы объединение революций в обеих странах, в этом Сталин был твердо убежден. Обоим агентам было обещано, что их законспирируют, снабдят новыми паспортами и благополучно выпустят на свободу, но только после образцово-показательного судебного процесса, с помпой проведенного для прессы и международных наблюдателей, вплоть до приговора и инсценированного расстрела холостыми патронами. После чего агенты Штерн и Васильев якобы смогут и дальше работать на ГПУ. И вот оба уже поставлены лицом к стенке. В последнюю секунду Иуда Штерн, нутром почуяв, что никакая это не инсценировка, оборачивается к своему палачу и кричит: «Братишка! Что я такого…» – и падает замертво. Неизвестный рассказчик, который якобы своими глазами видел, как вывозили из Бутырки окровавленные мешки, вскоре и сам исчез.

Роза ветров

Меня чуть не распирает от гордости, словно мой двоюродный дед и вправду совершил подвиг. Неужто своими выстрелами он и в самом деле надеялся спровоцировать войну между Советским Союзом и Германией? Или хотел спасти всех маленьких людей, весь несчастный народ? А может, он хотел и того и другого, неважно, марионеткой ли, агентом или просто свободным человеком, которому волей случая выпало носить имя Иуда Штерн?

Тринадцатью годами позднее, в день освобождения, в день победы над фашизмом, – а мы у себя, по другую сторону, всегда будем говорить «День Победы» и иметь в виду 9 мая, – так вот, 8 мая моему отцу исполнилось тринадцать, и будь он еще правоверным иудеем, в этот день у него была бы бар-мицва, праздник религиозного совершеннолетия, принятия на себя долга, как раз в день победы над фашизмом, но он само слово «бар-мицва», как и его смысл, узнает и поймет лишь сорок лет спустя.

Я всегда хотел заниматься историей, признавался мне отец, но никогда не хотел, чтобы история занялась мной, а еще, говорил он, чтобы иметь отношение к истории, вовсе не нужна родословная. А я сказала – нет, у меня как раз склонность видеть все на фоне большой исторической панорамы, будто мы в самом центре, в розе ветров, пусть даже благодаря безумному родственнику, у которого ничему нельзя научиться.

Глава пятая. Бабий Яр

Прогулка

– Я назову вам слово, а вы мне скажете, что оно означает, хорошо?

– Ладно.

– Бабий Яр.

– Это что-то про индейцев?

– Не совсем.

– Тогда что?

– Это такой овраг под Киевом.

«Голый на стадионе». Фильм Конрада Вольфа, 1974

Давно я здесь не была. Бабий Яр теперь уже не окраина. Сегодня до этого оврага можно доехать на метро. Ставший мегаполисом Киев давно окружил Бабий Яр со всех сторон. Пивной ларек с вывеской «Туборг», киоск, памятник убитым детям. На постаменте синий детский носок. Кто-то потерял. Чувствую, как трудно становится дышать. Спортсменки на пробежке, мальчишки играют в футбол, мужики на скамейках попивают пиво, пенсионеры подбирают пустые бутылки – обычный, повседневный городской обмен веществ. Квартиры здесь ничуть не дешевле, чем в других районах, ведь Бабий Яр теперь – парк. Ищу здесь свой путь. Бабий Яр. Женский овраг. Странное, мирное, даже уютное название. Вы имеете в виду Baby-Jahr?[45], переспросила меня библиотекарша в Берлине, когда я поинтересовалась, что у них есть на эту тему. Нет-нет, я не заблужусь, у меня с собой несколько планов города, даже карта для спортивного ориентирования в Бабьем Яру 2006 года выпуска тоже при мне.

Остается ли место тем же, если на нем убивать, потом присыпать землей, взрывать, раскапывать мертвых, сжигать их, измельчать и дробить кости, засыпать раздробленное, замалчивать происшедшее, засаживать растениями, лгать, сваливать мусор, затапливать, закачивать туда бетон, снова замалчивать, делать запретную зону, арестовывать скорбящих, потом воздвигнуть десять мемориалов, раз в году поминать своих жертв либо считать, что никому до этого нет дела?