Кембриджская история капитализма. Том 2. Распространение капитализма: 1848 — наши дни

Некоторые фирмы, сталкиваясь с враждебностью к иностранцам и недоброжелательной политикой местных правительств, проявили большую изобретательность в выборе стратегии. Они стали работать с идентичностью местного населения. В 1947 году американская сеть универмагов Sears запустила успешный бизнес в Мексике, стране, которая лишь десятилетием ранее изгнала иностранные нефтяные компании и имела, по общему признанию, репутацию крайне националистического государства. Sears приложила немало усилий, чтобы выработать привлекательную для мексиканцев стратегию, включавшую такие виды политики, как участие работников в прибылях, пенсионное обеспечение и льготные обеды – в традициях Мексиканской революции (Moreno 2003). Unilever удалось сохранить крупный бизнес по производству потребительских товаров в Индии и на других формирующихся рынках, таких как Турция, благодаря найму на высшие управленческие посты представителей местных национальностей, продаже долей в акционерном капитале локальным инвесторам и вложениям в те отрасли, которые желало развивать местное правительство – например, в химическую промышленность Индии (Jones 2005b, 2007).

Многонациональные компании убедились, что активное вмешательство правительств в экономику можно обратить в свою пользу. В Латинской Америке в послевоенное время правительства в целях импортозамещения в обрабатывающей промышленности устанавливали высокие таможенные пошлины, не запрещая при этом иностранным фирмам владеть собственностью. Как видно из табл. 6.2, в 1980 году Бразилия входила в десятку крупнейших стран – получателей ПИИ. Правительства Бразилии и других латиноамериканских стран создавали для иностранных фирм стимулы к строительству обрабатывающих производств. С тех пор политика импортозамещения превратилась в объект всеобщих насмешек – отчасти потому, что стала прочно связываться с хроническими ошибками в макроэкономическом управлении, которые привели к гиперинфляции в Бразилии и других странах в 1970-е и 1980-е годы. Тем не менее она позволила создать большой объем новых промышленных мощностей.

Один из самых поразительных примеров – создание крупной автомобилестроительной отрасли в Бразилии начиная с 1950-х годов. Американские гиганты Ford и General Motors изначально не хотели идти навстречу бразильскому правительству, желавшему запустить местное производство. Зато немецкий концерн VW, пользуясь выгодами от субсидируемого валютного курса, открыл местные заводы, что позволило ему неожиданно вырваться в лидеры. Ему удалось быстро захватить крупную долю рынка у американских фирм, которые поставляли в Бразилию сборочные комплекты для крупноузловой сборки. К 1980 году VW, к которому присоединились, ведущие фирмы США и других стран, выпускал в Бразилии более миллиона машин в год, подняв эту страну до десятого места по размеру автомобильной промышленности. Несмотря на оборотную сторону такой политики – формирование избыточных мощностей и низкий уровень производительности, VW удалось заложить основу для крупнейшей автомобилестроительной отрасли на субконтиненте (Shapiro 1994).

Деловые предприятия на современном витке глобализации

Одно из самых кардинальных изменений, которое принес стремительный возврат к глобализации после 1980-х годов, – это всеобщее признание глобального капитализма среди политиков. Государственное планирование, валютный контроль и другие инструменты государственного вмешательства были отброшены. Вместо этого практически все правительства на планете стали стимулировать глобальные фирмы к инвестированию. В некоторых федеративных государствах, таких как США, отдельные штаты вступали друг с другом в конкуренцию за иностранных инвесторов. И лишь когда в 2008 году наступил мировой финансовый кризис, к голосам, предупреждавшим, что у неограниченного глобального капитализма есть не только положительные стороны, но и очевидные недостатки, стали прислушиваться.

Глобальный бизнес играет значимую роль в росте и динамичном развитии современной глобальной экономики. Как показывает табл. 6.3, в период с 1990 по 2010 год относительное влияние ПИИ в мире резко возросло.

Зарубежные многонациональные компании были важной составляющей ускорения экономического роста, который происходил по мере ослабления контроля и либерализации рынков. Китай распахнул свои двери перед ПИИ в 1980-е годы, от чего местный предприниматель на первоначальном этапе почти исключительно проигрывал. Изначально двигателем роста экспортоориентированных отраслей в Китае были западные компании (Huang 2003). Индия сделала диаметрально противоположный выбор: ее рост во многом осуществлялся могущественными бизнес-группами, такими как Tata (Khanna 2008), хотя и для Индии, и для России приток ПИИ приобрел большое экономическое значение.