Кембриджская история капитализма. Том 2. Распространение капитализма: 1848 — наши дни

В течение почти сорока лет у развивающегося мира почти не было иного выбора, кроме как полагаться на собственные экономические ресурсы. Экспортные рынки переживали депрессию или были отрезаны войной, а промышленные изделия часто было недоступны, потому что шли на нужды войны или восстановление экономики. Даже когда зарубежные промышленные изделия снова появились в мировой продаже, условия внешней торговли настолько быстро и серьезно ухудшались, что они были мгновенно вытеснены с местных рынков. Все это создало для локального бизнеса мощные стимулы наладить самостоятельное производство тех промышленных товаров, которые раньше импортировались (главным образом, из Европы и Северной Америки). В результате и в независимых развивающихся государствах (Латинская Америка и Турция), и во многих бывших колониях с высоким уровнем развития, таких как Индия, началась быстрая индустриализация.

С конца 1940-х годов процесс деколонизации начал набирать обороты, даже несмотря на то, что мировая торговля оживилась, а экспорт начал приносить выручку (см. гл.3 настоящего тома). Дело в том, что и в развивающихся странах с давней традицией независимости, и в странах, получивших независимость недавно, опыт предыдущих сорока лет чрезвычайно сильно повлиял на расстановку политических сил и их отношение к экономическому развитию. Теперь многие из них имели свой крупный промышленный сектор, и предприятия, выросшие при большей или меньшей защите от иностранной конкуренции, не слишком хотели изменения ситуации. Вместе с тем политическое влияние в основном перешло от экспортно ориентированных групп, доминировавших прежде, – владельцев ферм, шахт и скотоводческих хозяйств, – к тем частям населения, которые были вовлечены в процесс урбанизации и индустриализации. Политика экономического развития встраивалась в проект конструирования национальной идентичности и даже в националистическую идеологию и часто противопоставлялась политике колониальных или полуколониальных правителей недавнего прошлого, рисуемой теперь в черных тонах, в частности политике внешней экономической открытости, которую они проводили.

В результате среди менее развитых стран не было почти ни одной, которая не отказалась бы от мировой торговли в пользу протекционизма и субсидирования национальной промышленности. Новая стратегия, получившая впоследствии название «импортозамещающей индустриализации» (ИИ), обеспечивала поддержку национальной промышленности путем в том числе ограничения импорта, льготного кредита, налоговых вычетов и других политических мер, целью которых было заместить иностранную продукцию отечественной. Страны, экономика которых до сих пор сильно ориентирована на международную торговлю, теперь закрывали себя от большой части импорта, а в некоторых случаях, также и от инвестиций из-за рубежа. ИИ часто сопровождалась более серьезным вмешательством государства в экономику, в том числе национализацией всех видов объектов – от шахт и сталелитейных заводов до банков и авиалиний. Во многих случаях, как это было в Индии, подобная ориентация экономики на внутреннее развитие дополнялась планированием советского образца. В других случаях она была лишь элементом националистической политики по развитию местного рынка.

Националистическая экономическая политика обычно строилась на резкой критике структуры мирового экономического порядка капитализма. Для кого-то достаточным интеллектуальным обоснованием служила «теория зависимости», утверждавшая, что структура глобального капитализма ущемляла бедные страны. Другие настаивали, что условия внешней торговли для производителей сырья будут постоянно ухудшаться и поэтому опираться на существующую структуру конкурентных преимуществ означало идти в тупик. Третьи сетовали на то, что правила в мировой экономике пишут богатые страны. Четвертые считали международные корпорации и банки орудиями западного империализма, который экономическими средствами пытается вернуть себе то, что он потерял после деколонизации. В начале 1970-х годов менее развитые страны стали объединяться на международных форумах с требованием учредить новый мировой экономический порядок, то есть реформировать международный капитализм таким образом, чтобы он напрямую отвечал их интересам.