Кенийские сафари

Но Тивас уже все выяснил. Он слегка поворачивает ослиную голову и показывает застрявшую чуть выше глаза крохотную, как-будто игрушечную стрелу.

— Ндоробо не увидели на дорогах веников мира и не обезвредили свои самострелы. Если мы пойдем дальше, мы погубим всех ослов, а затем умрем сами. Тот, кто пойдет первым, первым и умрет. Яды у ндоробо сварены на совесть.

— Значит, надо было все-таки класть веники?

— Конечно, — не задумываясь говорит Тивас. — Сегодня придется спускаться вниз и искать вдоль рек особую траву для веников, завтра раскладывать их на тропе, а уж послезавтра, если ндоробо примут веники, спокойно подниматься по тропам в гору.

Так мы снова оказались внизу, в пыльной боме Барагой, где я еще вчера покупал у самбуру ишаков, а потом до полуночи беседовал со святыми отцами местной католической миссии о местных обычаях и нравах. Но и они ничего не могли рассказать о далеком прошлом ндоробо.

Во многих африканских странах существует минимум одно племя, которое авторы популярных брошюр, не говоря уже о журналистах, любят называть «загадочным». В этом отношении своеобразные рекорды «загадочности» бьют племена, принадлежащие к малым расам — койсанской и пигмейской. Их представители в очень древние времена заселяли в Африке огромные территории, были хозяевами центральной и южной частей континента, но затем под влиянием миграций более развитых в культурном отношении и многочисленных народов негроидной расы оказались оттесненными в труднодоступные, мало пригодные для человеческого существования территории. Так пигмейские племена — бабинга, батва, эфе, басуа и т. д. — оказались запертыми в экваториальных лесах, а койсанские племена — бушмены, готтентоты, хадзапи, сандаве — в неприветливых пустынях Южной и Восточной Африки. Зачастую это все, что мы можем сказать об этих племенах. Мало? Конечно. Но о ндоробо мы знаем и того меньше, поскольку до сих пор ни один ученый определенно не решился даже сказать, к какой расе они принадлежат.

У масаев существует легенда о том, что весь род человеческий пошел от человека, которого звали Доробо. Он «дал рождение» мальчику и девочке, «выпилив их от скуки из своей голени», а уж затем их дети заселили весь свет.

Первобытные аборигены девственных горных лесов ндоробо, или, как они сами себя называют, «окейк», мирно встретили пришельцев — кушитов, банту и нилотов, которые, появившись на их землях, пасли коров и обрабатывали поля на открытых равнинах, где нечего было делать лесным охотникам. Ндоробо обменивали шкуры диких животных и мед на зерно и молоко, а от кикуйю начали получать даже коров, разрешая тем за это селиться на своих землях. Именно от охотников-ндоробо масаи получали то огромное количество слоновьих бивней, которые во второй половине XIX века скотоводы выменивали на бисер, бусы и медную проволоку, став самым «разукрашенным народом» Восточной Африки. Сами же масаи на слонов никогда не охотились.

Эти контакты, конечно, приводили к смешанным бракам малочисленных ндоробо с их многочисленными соседями, особенно с нанди, масаями и кикуйю; поэтому найти сейчас «чистых ндоробо», изучение которых позволило бы установить их антропологический тип, их расу, — очень трудная задача. Но даже по тем чертам, которые и сегодня выделяют ндоробо среди окружающих их племен, некоторые ученые утверждают: ндоробо не негроиды, у них сохранилось много общего, сближающего их с представителями койсанской и пигмейской рас. Быть может, они «последние из могикан», самые северные представители древнейших обитателей Африки?