Кэш

В наших краях было много преступных организаций. Приспешники были охотниками за оружием, которые обычно ни с кем не связывались, если только не связывались с ними. Маллики были семьей ростовщиков (отец и пятеро сыновей). Злобные, безжалостные, но в остальном хорошие, честные граждане, владеющие дюжиной или около того законных предприятий, которые не давали им скучать, включая их бар, который был разрушен. Затем был отец Саммер, Ричард Лионе, который, будучи кокаиновым королем, каким-то образом умудрился управлять своей империей почти без кровопролития. У Хейлшторма были связи, казалось бы, повсюду, альянсы, которые я никогда не понимал (и не хотел) понимать, но они не причиняли людям вреда из-за этого (очевидно, только из-за зарплаты).

А теперь, Лекс… Лекс — это совсем другая гребаная история. Лекс был самым близким к злу существом на земле. Он был убийцей, избивающим женщин, садистом-насильником, свиньей. В тот день, когда кто-то уберет его, все женщины в округе смогут вздохнуть с облегчением. Я молил Бога, чтобы его карточка наконец была пробита.

— А как насчет Лекса? — спросила Ло, опомнившись раньше меня, но в ее глазах было что-то странное, затравленное, чего я не понимал.

— Ну, во всех местах: здесь, на их территории, — сказал он, кивая головой в мою сторону, — в баре Чаза, в поместье Лионе, все это было с минимальным ущербом. Жилище Лекса? Он был взорван к чертовой матери, Ло.

— Интересно, — сказала Ло, но охранник уже наклонился к ее лицу. Я не очень хорошо ее знал, но знал достаточно, чтобы понять: если она выставила охрану, то ни за что не поделится со мной, зачем она здесь. Однако у меня было чувство, что у нее и Лекса Кита не было сердечных отношений любви/ненависти, которые она имела с ужасным человеческим отребьем, которым была Ви. Ло, ненавидела Лекса Кита с пламенной страстью.

Я поймал себя на том, что хочу знать почему.

— Мы посылаем разведчиков? — спросил один из ее людей.

Она подняла бровь, и на ее губах заиграла усмешка. — Ты действительно спрашиваешь меня об этом? — спросила она, и чернокожий парень, явно более старший в каком-то смысле, чем остальные, кивнул головой другому парню, который убежал, как мне показалось, «посылать разведчиков».

— Ты будешь держать нас в курсе? — спросил я, заставив Ло вздрогнуть, как будто она вдруг забыла, что я здесь.

— Я встречусь с вами в штабе, — сказала она своему человеку, который кивнул ей, потом мне и ушел. — Это зависит от обстоятельств, — сказала она, сокращая расстояние между нами.

— От каких, детка?

— О том, собираются ли Приспешники поделиться с нами своей информацией.

— Мне придется поговорить с Рейном, — сказал я, впервые в жизни сожалея о том, что приходится перекладывать решение на кого-то другого. В прошлом мне всегда нравилось, что Рейн был главным, что он был тем, кто взвалил на себя это бремя. Однажды я взял на себя эту роль, на полдня, и чувствовал себя физически отягощенным ею.

Но стоя во дворе Хейлшторма с их предводителем, и спрашивая меня, буду ли я и мои люди держать ее в курсе, да, я хотел быть в состоянии дать ей ответ. Я почувствовал себя ниже ее достоинства, признав, что должен просить разрешения у кого-то другого.

Ло кивнула. — Дай мне знать.

Боже, это было похоже на удар по яйцам.

Я не мог уйти, чувствуя, что я под ней. Это дерьмо просто не сыграет. Все должно было немного выровняться.

К сожалению, единственная карта, которую я должен был разыграть, была у меня в рукаве и грязный способ выиграть партию, но это было все, что у меня было.

Я вздохнул, преодолевая оставшиеся несколько футов между нами, моя рука поднялась, чтобы погладить рядом с порезом на ее щеке. Все ее тело напряглось, глаза встретились с моими, губы приоткрылись. О, да, она хотела меня. Она могла не любить меня так же сильно, как я не любил ее, но ее тело было увлечено мной. Мне это нравилось в каком-то болезненном смысле.

— Что ты делаешь, Кэш? — спросила она, стараясь говорить твердо, но ее голос прозвучал немного задыхающимся.

— Тебе нужно перестать быть леди-боссом и заняться этим.

— Ничего страшного, — сказала она, пытаясь дернуть головой, чтобы я опустил руку, но мои пальцы скользнули вниз по ее челюсти и коснулись подбородка.

— Ты должна беречь себя, красавица, — сказал я, поднимая большой палец вверх, чтобы потереть самый край ее нижней губы. Ее тело немного смягчилось, глаза затуманились. Тем временем я был чертовски тверд, как камень, просто от прикосновения к ее чертову лицу. Что бы это ни было между нами, какое бы притяжение мы ни испытывали, его нужно было либо полностью игнорировать, либо отдаться ему, потому что игра с ним могла дать мне худший случай синих шаров в истории.

— Кэш… — пробормотала она, ее голос стал хриплым, и мне захотелось услышать, как она говорит мне на ухо всякие грязные вещи, пока я ее трахаю.