Кэш

Он наклонил ко мне голову, повернулся и указал вниз по склону холма. Я проследил за его движением, всматриваясь и видя… чертов… огонь в том месте, которое должно было быть лагерем Приспешников.

— Блядь! — крикнул я, уже направляясь к своему байку и мысленно молясь, чтобы он все еще могл бегать.

— Кэш! Кэш! — Я смутно слышал голос Ло, зовущий меня, и, черт возьми, если мое имя не звучало хорошо в ее устах, но я был слишком занят, поднимая свой байк и пытаясь перевернуть его. — Кэш, позвони им, — сказала Ло, схватив меня за руку словно тисками и сильно дернув, пока я не повернулся, чтобы посмотреть на нее. — Позвони им, — повторила она, взяв меня за руку, поворачивая ее и хлопая своим мобильником в мою ладонь.

Я посмотрел вниз на розовый чехол ее мобильного, чувствуя, как мои губы изогнулись, несмотря на ситуацию, увидев намек на мягкость под всеми ее острыми краями. — Хорошо, — сказал я, беря телефон и набирая номер лагеря. Телефон издал четыре или пять гудков, прежде чем я услышал фоновый шум и короткое рычание.

— Что?

Репо. Это был Репо. Слава Богу. Если и был кто-то, кто гарантированно находился в лагере (поскольку он жил там и был молод, холост и не имел детей, а, следовательно, почти женат на клубе), то это был Репо.

— Репо. Что происходит?

— Кэш? Блять, мужик, — сказал он, и я услышал крики на заднем плане. — Это чертов хаос.

— Все на месте и живы?

— Все были дома, кроме меня, Джаза и Шредера. Ты, босс и Волк в порядке?

— Насколько мне известно. Рейн дом с Саммер. Последний раз я видел Волка, когда он возвращался домой. Я нахожусь в Хейлшторме — добавил я, глядя вниз с холма на огонь, который внезапно показался мне менее разрушительным, чем минуту назад.

— Их тоже поимели, — заметил Репо, как будто смотрел на меня из далека. — Так же, как и жилище Лионе, бар Маллика и особняк Лекса.

— Какого хрена? — спросил я, повернувшись к Ло и ее людям, которые внимательно наблюдали за мной. — Кто, черт возьми, будет бомбить всех крупных игроков в городе? — спросил я, глядя на Ло, приподняв бровь. Она кивнула нескольким своим людям, которые побежали во внутренний двор, где стоял кирпичный дом, который был их командным штабом. Я был там раньше, когда Рейн, Волк и я впервые пришли в Хейлшторм, просить их о помощи вернуть Саммер.

— Не знаю, мужик. Но они просто трахнули не тех гребаных людей, — сказал Репо с такой яростной решимостью, которую Рейн действительно ценил в нем, даже когда он был всего лишь на испытательным сроком. Даже сейчас, полностью пришитый, он не утратил своей юношеской энергии.

— Как там лагерь?

— Огонь уничтожил сарай на заднем дворе, — сказал он, и его слова прозвучали тяжело, потому что именно в этот сарай мы приводили людей, которым было необходимо… извлечь урок. Он был старым и давно пора было снести, но к этой чертовой штуковине была привязана какая-то ностальгия, и мы так и не дошли до него.

— Это все?

— Это место-настоящая крепость, — напомнил он мне с немалой гордостью.

— Точно. Рейн в курсе событий?

— Он уже в пути. Ты едешь сюда?

Я посмотрел на Ло, все еще наблюдавшую за мной, порез на ее лице все еще кровоточил вполсилы. — Как только смогу. Ты скажешь моему брату, что я в порядке.

— Отлично. Увидимся, когда ты приедешь.

— Готовь свое гребаное виски, — сказал я, проводя рукой по бритой стороне головы, когда реальность ситуации начала проясняться. В городе все только-только уладилось. Там не было никакой реальной войны годами. Черт возьми, последнее дерьмо, которое заварилось, было начато нами. С тех пор воцарился относительный мир, каждый занимался своим гребаным делом.

Но бомбы взорвались не в одной, а в пяти крупнейших преступных организациях в этом районе. Кто-то пытался послать сообщение. Это сообщение, казалось, было таким: ты можешь быть большим и плохим, но мы больше и хуже, и мы идем за тобой. Тот факт, что не было никаких повреждений, просто означал, что это был маневр, предназначенный для того, чтобы напугать нас.

Они гремели нашей клеткой. Тупые ублюдки не знали, что все мы, каждый из нас, даже Маллики, которые не играли грязно ни с одной из других организаций, были большими долбаными псинами, и мы были более чем готовы выйти оскалившимися.

— Отлично, мужик.

Я закончил разговор, протянув трубку Ло, которая взяла ее с таким видом, словно собиралась что-то сказать. Ее люди побежали назад, один из них держал рацию у уха.

— Ло, — сказал он, качая головой.

— В чем дело?

— Лекс, — сказал он, позволив этому имени укорениться.