Харассмент

Теперь все это было ей ни к чему. Его отношением она больше не дорожила и не желала обманываться на его счет. Было бы даже хорошо, если бы он снова повел себя как-нибудь особенно мерзко: устроил ей сцену сегодня в ресторане, например, или как-то ее оскорбил. Это бы сработало окончательным противоядием против той волны обаяния, которая подкупила Ингу в самом начале их отношений. Сейчас она даже не понимала, что вообще ее в нем привлекало. Теперь Илья казался ей не самоуверенным, а капризным, не дерзким, а бесчувственным, да и ореол запретности, который сопровождал их отношения, совсем перестал Ингу будоражить.

Мурлыча под нос какую-то мелодию, она открыла шкаф и оглядела свои наряды. Инга взвесила в голове возможность пойти на ужин в чем-то нарочито повседневном, чтобы лишний раз продемонстрировать, как мало она теперь заботится о том, что Илья о ней думает. Однако этот вариант она все же отмела: наряжаться стало для нее теперь ни с чем не сравнимым удовольствием, и она не желала лишаться его, пусть и во имя декларативных целей. Впрочем, чуть позже она нашла компромисс: решила надеть самое простое белье без кружев, чтобы, во-первых, сказать самой себе, что сексом с Ильей сегодня заниматься не будет, а во-вторых, ему (если все-таки дойдет до секса) – как он ей безразличен.

Она спустилась в лобби отеля в шесть ноль пять. Илья уже был там. Инга с любопытством ждала, что он ей скажет, – Илья ненавидел опоздания, но он, как ни странно, промолчал. Они сели в такси, которое Илья вызвал заранее, и поехали куда-то, Инга не стала спрашивать куда. Они вообще мало разговаривали. Инге нравилось смотреть в окно. Она составляла в голове план, куда будет ходить ближайшие несколько вечеров.

Такси остановилось в узком переулке у здания с неприметным серым фасадом. Вход в ресторан, если это был он, тоже выглядел очень скромно – двустворчатая деревянная дверь со стеклянными вставками, небольшая табличка рядом. Илья вышел из машины и решительно направился к входу, а Инга, провозившись с дверью, отстала. Она успела подумать: как странно, что Илья, с его подчеркнутым снобизмом на тему ресторанов, выбрал такое непрезентабельное место.

Однако внутри все было совсем иначе – светлые стены со сверкавшими на них лампами, маленькие круглые столики с белоснежными скатертями. Людей внутри было так много, что по сравнению с пустынной улицей особенно ощущался контраст, и Инга поначалу замерла на пороге, не ожидав такого. Официант за стойкой вежливо поговорил с Ильей, сверился с лежащей перед ним открытой книгой и повел их вглубь. Инга не заметила ни одного пустующего стола и размышляла, куда же их посадят, когда они внезапно оказались во внутреннем дворике. Здание представляло собой колодец, и внутри него располагался настоящий сад с клумбами и деревьями в кадках, обрамленный террасой. Здесь тоже повсюду сидели люди, но было гораздо тише. Пахло цветами. По стене дома пышно вился виноград. Официант проводил их в угол террасы и услужливо отодвинул для Инги стул.

– Какое обманчивое место, – сказала Инга, глядя по сторонам.

В полуметре от нее была ограда террасы – кованая, как она и хотела, тоже увитая виноградом.

– Я подумал, что тебе понравится, – отозвался Илья как будто равнодушно, но Инга расслышала в его голосе легкое самодовольство.

Им принесли стеклянный кувшин с водой и зажгли длинную белую свечу, вставленную в горлышко бутылки, покрытой, как бахромой, оплавленным воском. Инге вдруг стало до странности неуютно. Все было слишком романтично, как будто Илья специально это спланировал, и это ее беспокоило. Даже если и нет – само место как будто обязывало ее настроиться на любовный лад, чего Инга вовсе не желала.

Илья заказал белое вино, и это Ингу тоже удивило. Она любила белое больше, но Илья принципиально заказывал только красное. Поставив локоть на стол и подняв бокал, Илья задумчиво покрутил его за ножку. Инга еще больше напряглась, поняв, что он собирается сказать что-то торжественное.

– Я много думал о тебе в последнюю неделю, – начал Илья. – О нас. Меня очень огорчило, что мы в последний раз расстались как-то… плохо и что ты явно обиделась и избегаешь меня.

Инга опустила глаза в стол. На белоснежной скатерти под тарелкой, которую официант только что убрал, оказалось крохотное, еле заметное черное пятнышко. Инга хотела поскрести его ногтем, но не решалась, пока Илья говорил. Он тем временем продолжил:

– Я понял, что мне очень не хватало тебя эту неделю, а еще понял, что никогда не говорил тебе, как ты мне дорога. Сколько мы уже вместе?

– Э-э-э… пять месяцев? – неуверенно произнесла Инга, застигнутая врасплох его вопросом. Сама она в этот момент размышляла, зачем в ресторанах ставят пустые тарелки и бокалы на стол, если их уносят сразу же, как только ты сделаешь заказ.

– Пять месяцев, да. И вот за все это время я ни разу не сказал, как много ты для меня значишь. Я хотел бы это исправить. Инга… посмотри на меня.