Харбин. Вера и отчуждение. Христианские меньшинства российской диаспоры Северо-Восточного Китая

К концу 1930‐х годов за американскими миссионерами усилился контроль со стороны японских служб. В поездках за пасторами велась слежка, а на службах присутствовали агенты. Это было связано с подозрениями в разведывательной деятельности. Руководитель миссии Ч. Леонард изначально вызывал у японских властей опасения из‐за своих политических взглядов. Пастор открыто заявлял, что Маньчжурия и Китай захвачены Японией, не признавал новую империю, считая ее «лже-государством»469. Этот фактор и резко увеличившееся количество прихожан не могли не вызвать противодействия со стороны японских властей.

К этому времени «Южные баптисты» имели 22 общины и 22 молитвенных дома на территории Маньчжоу-Диго. При миссии работали две школы, госпиталь, при церкви в Фудзядяне – амбулатория470. Число членов общины составляло 2500 китайцев и европейцев471.

Из-за отъезда многих русских эмигрантов баптисты стали активнее вести миссию среди китайского населения, в числе приверженцев они находили себе преемников. В случае отъезда американского миссионера его заменял китайский пресвитер472. Это давало возможность иностранцам периодически выезжать из страны без прекращения богослужений.

Баптистские пасторы посещали паству в Хайларе и других городах Маньчжурии до 1939 года, позже власти Маньчжоу-Диго перестали выдавать им визы473. Без оформления соответствующих заявлений, которые направлялись в консульства или Бюро по делам российских эмигрантов в Маньчжурской империи (БРЭМ) (если пастор был русским эмигрантом), и получения визы на поездку священники не могли покидать города и станции, где проживали. Меру ввели японские власти, чтобы исключить слежку со стороны иностранных агентов. Невозможность посещения паствы практически полностью прервала связь служителей церкви из Харбина и иногородних верующих.

В 1939 году американский гражданин пастор Г. Корей был направлен в Токио просить защиты от противозаконных действий властей Маньчжоу-Диго в отношении иностранных миссионеров474. Итог поездки нам неизвестен.

Именно в Маньчжоу-Диго русская и китайская общины тесно сблизились. Оба прихода подверглись новым испытаниям. Миссия «Южных баптистов» была многочисленнее, ее пасторы приезжали из США специально для ведения проповеди на этой территории. В Маньчжурской империи в связи с подозрениями в шпионаже им запрещались перемещения, за ними устраивались слежки. Из-за этого многие иностранцы стали выезжать из Харбина и ближайших городов. В отличие от российской общины, китайский приход существовал еще длительное время. Китайские исследователи считают расцветом миссии «Южных баптистов» именно период Маньчжоу-Диго475.

Пятидесятники 476

Пятидесятничество – одно из направлений протестантизма, возникшее в США в начале XX века. В Российской империи первые христиане веры евангельской (пятидесятники) появились в 1910‐х годах. На Дальнем Востоке страны их официальные общины образовались достаточно поздно: в годы Великой Отечественной войны477. При этом на соседних китайских территориях в среде российской эмиграции первая община пятидесятников формируется на десять лет раньше.

История пятидесятников в Китае не была настолько продолжительной, как история других христианских меньшинств. Рост протестантских конфессий вызвал появление в крае новых религиозных течений. Община русских пятидесятников появилась в Маньчжурии позже всех других протестантских направлений, и ее развитие выпало на самое непростое для эмигрантов время.

В отличие от многих других деноминаций, мы знаем точную дату основания русской общины христиан веры евангельской (пятидесятников) в Харбине – 25 марта 1931 года. Она связана с яркой религиозной фигурой – Н. И. Пейсти.

Николай Иванович Пейсти (род. 10 декабря 1892 года в Санкт-Петербурге) – гражданин США, его отец был шведом, мать – русской. В 15 лет он стал протестантом, а через четыре года полностью посвятил жизнь распространению Евангелия. В 1911 году уехал в Германию обучаться в Методистском богословском институте, но из‐за начавшейся войны был вынужден вернуться в Санкт-Петербург. Через некоторое время Пейсти поехал в Великое княжество Финляндское, где распространял евангельскую литературу. В 1917 году вернулся в Петроград, вскоре отправился на Дальний Восток. Там служил благовестником в баптистской общине Никольск-Уссурийска, а зимой 1922 года выехал в Харбин478. После эмиграции в Маньчжурию он был одновременно пресвитером двух общин: методистов и баптистов.

Для Харбина размытость границ евангельских конфессий и переход из одного движения в другое не являлись чем-то необычным, новые христианские церкви были близки в культовой части, их члены часто взаимодействовали друг с другом. В мемуарах сын Н. И. Пейсти Ярл писал: