Харбин. Вера и отчуждение. Христианские меньшинства российской диаспоры Северо-Восточного Китая

Василий Петрович Смирнов – староста и благовестник церкви. Родился в Иркутске, где окончил в 1907 году Православную духовную семинарию. Из СССР эмигрировал в 1923 году. В Харбине 27 ноября 1931 года вступил в общину пятидесятников, с 1937 года назначен благовестником и старостой церкви505.

Василий Васильевич Степанов (род. 22 декабря 1894 года) – уроженец города Мензелинск Уфимской губернии. В 1909 году окончил в Мензелинске приходскую школу, в 1915 году прибыл в Маньчжурию. Степанов вступил в методистскую церковь в 1926 году, а в 1933 году стал пятидесятником. Некоторое время возглавлял церковь на станции Чжалантунь, потом вернулся в Харбин. С 1938 года служил благовестником общины506.

Диакон П. Т. Агаршев являлся единственным пастором, который прибыл в Маньчжоу-Го из Советской России, уже будучи пятидесятником507.

Петр Тимофеевич Агаршев (род. 15 июня 1909 года) – русский эмигрант, уроженец города Грозный Терской области. В церковь пятидесятников вступил в 1928 году в Ташкенте, куда переехал с родителями. В Харбин бежал 7 мая 1931 года из Благовещенска через Сахалян (ныне – Хэйхэ) из‐за преследования за религиозные взгляды. В Маньчжоу-Го работал механиком. До 1939 года был старостой и диаконом церкви пятидесятников508.

Период с 1931 по 1939 год стал временем развития церкви: вслед за своим учителем Н. И. Пейсти многие методисты в 1931–1933 годах перешли в пятидесятничество, составив основу общины. Несмотря на отъезд, глава церкви Н. И. Пейсти продолжал осуществлять контроль и помощь, финансово обеспечивая ведение миссии и содержание арендованного молитвенного здания. После его выезда из Харбина пасторы продолжили проповедовать среди российских эмигрантов. Но с 1939 года в общине начались изменения.

15 октября 1939 года А. Т. Ковалик покинул Харбин и уехал в Австралию; на свое место он поставил эмигранта Петра Агаршева509. К этому времени заметно уменьшилась и сама община. Многие харбинцы старались выехать в США, Австралию и другие страны, куда после японской оккупации Маньчжурии направились потоки русских эмигрантов. В 1939 году в общине оставалось лишь около 36 прихожан. Община состояла в основном из русских эмигрантов, среди верующих была одна кореянка, владеющая русским языком; другие иностранцы отсутствовали, так как службы велись исключительно на русском510. Приход был небольшим в сравнении с другими конфессиями, но, несмотря на это, продолжал функционировать за счет финансовой помощи. Не прекращалась и миссионерская деятельность: в общину постоянно вступали новые последователи, однако многие из них затем покидали Харбин.

Община существовала на субсидии Русского братства в Америке511, с мая 1941 года финансирование было прекращено. Для решения денежного вопроса Г. Т. Кононов в ноябре того же года дважды выезжал в Мукден для получения займа у пятидесятников-китайцев, во главе которых стоял пастор Чен. Небольшой заем был выдан и пошел на нужды общины. Тем не менее после прекращения финансирования священники перестали получать жалованье и вынужденно искали подработки, осваивали новые профессии. Г. Т. Кононов специально изучал японский язык на курсах для поиска работы. В начале 1940‐х годов он трудился временным корректором в газете «Харбинское время»512. Возможно, именно прекращение финансирования и неспособность главы прихода обеспечить финансовую базу церкви вызвали напряжение внутри общины, которое вылилось в дальнейший конфликт между священниками.

В 1941 году в общине произошел раскол. Преемник А. Т. Ковалика – П. Т. Агаршев – не был переизбран большинством членов Правления общины, но категорически отказался покинуть пост. Остальные пасторы написали письмо главе церкви Н. И. Пейсти в Нью-Йорк с описанием ситуации, но ответа так и не получили. Необходимо сказать, что в годы Второй мировой войны вся корреспонденция находилась под надзором японской администрации, поэтому молчание лидера пятидесятников Пейсти указывает на то, что письмо не было им получено. В это время П. Т. Агаршев занял молитвенный дом вместе с группой пятидесятников из 30 человек. Г. Т. Кононов и Г. Н. Шибанов стали проводить отдельные богослужения в частных и молитвенных домах евангельских христиан (ул. Владимирская, 69) и лютеран (Дом Лютера). В их общине было около 20 человек. Члены правления общины (В. П. Смирнов и Т. М. Щелинский) ушли из церкви вместе с Г. Т. Кононовым и Г. Н. Шибановым513. Вероятнее всего, раскол произошел именно вследствие конфликта между служителями прихода, потому что большая часть прихожан осталась с П. Агаршевым.

С 1931 по 1943 год в Церкви христиан веры евангельской (пятидесятников) было крещено около 240 человек, большинство из них переходили в веру из православия или других течений протестантизма (преимущественно из методизма). До 1943 года община занималась небольшой благотворительной работой. На пожертвования паствы покупали продуктовые и иные подарки, которые раздавали нуждающимся. Но в связи с финансовыми трудностями община прекратила благотворительную деятельность514.