Харка, сын вождя

Длинное Копье загадочно улыбнулся. Судя по всему, он был не прочь выполнить просьбу. Маттотаупа пока никак не отреагировал на слова дрессировщика. Его лицо было неподвижно.

— Что скажешь, Маттотаупа? — обратился Длинное Копье непосредственно к нему. — Мы могли бы показать им бой за лисий хвост — три ковбоя против нас троих. Вот была бы потеха!

Маттотаупа сжал губы:

— Я могу задать вопрос этому белому человеку?

— Разумеется!

— Почему он на весь город объявил номер с индейцами, зная, что они покинули цирк?

Господин во фраке смутился:

— Вождь дакота, это — бизнес, коммерция! Так уж заведено. Номер с индейцами был напечатан в афише, я должен был издать плакаты и объявлять то, что написано на этих плакатах. Кроме того, наш менеджер индейской группы уже едет в город, где они остались, чтобы вернуть их в труппу. Может, это ему удастся! Я очень надеюсь на это. Самое позднее — завтра они будут здесь! Главное — выйти из положения сегодня, всего один раз!

— Белый человек ведь может изменить последовательность номеров и сначала показать своих львов и тигров и канатоходца! А в конце выступили бы ковбои…

— И вы с ними, вождь?

— Мы подумаем, — сухо ответил Маттотаупа.

Он бы сразу сказал «нет», но не хотел показаться невежливым по отношению к Длинному Копью.

— Я очень надеюсь! — воскликнул господин во фраке. — Мы ангажировали на зиму одного молодого человека, шикарного скаута и ковбоя — просто блеск! Он и есть руководитель индейской и ковбойской группы. Если он придет до конца представления, я пришлю его сюда! С ним вам будет не совладать.

— Как его имя?

— Баффало Билл.

Длинное Копье пожал плечами. Он такого не знал. Биллом, победителем в петушиных боях, этот Билл быть не мог. А людей с именем Билл было как песка в море.

Антракт заканчивался. Касса все это время была открыта; златокудрая дама сидела в кассовом вагончике.

Джим вернулся в великолепном настроении. Причину этого настроения он не сообщил, и никто не стал спрашивать его об этом. Длинное Копье рассказал ему о разговоре с господином во фраке.

Джим звонко хлопнул себя ладонью по ляжке:

— Ребята! Вот это новость так новость! Баффало Билл! Я его знаю, видел летом во время работы землемеров. Отличный парень, у него большое будущее! Еще совсем молодой, но он еще себя покажет! Интересно, удастся ли ему загнать индейцев в цирк. Я слышал, они бастуют. Требуют гонорара.

— А почему им не платят гонорар? — возмущенно спросил художник.

— Ну, гонорар — это такое дело… Не все так просто. Из него вычитают стоимость питания и проживания в вагончике и хорошую одежду, которая требуется для манежа. Так что почти ничего не остается. Но они придут, никуда не денутся. Баффало Билл знает, как надо обращаться с индейцами.

Маттотаупа попросил Длинное Копье перевести его слова. Он опасался, что сам Джим не сможет точно повторить то, что сказал на английском. Длинное Копье перевел каждое его слово.

— Мы сегодня не выйдем на манеж! — решил Маттотаупа. — Хау, я все сказал!

Оркестр уже играл, для защиты публики от опасных хищников была установлена высокая решетка. Звери вышли на манеж и расселись по высоким табуретам. Эта была смешанная группа хищников — четыре льва и два бенгальских тигра, — требующая от дрессировщика особого мастерства. Чтобы пощекотать нервы зрителям, укротитель дразнил зверей резкими окриками и щелчками хлыста. Они сердито рычали и замахивались на него лапами, как только он к ним приближался. В одной руке у него была длинная палка, которую он протягивал зверям, и те били по ней лапами. Палка была уже вся испещрена следами когтей и зубов.

— Белло! Белло!

— Тигра! Тигра! Тигра!

Тигрица раскрыла пасть, обнажив смертоносные клыки, и тихо зарычала. Потом свирепо ударила по палке и попыталась ее укусить.

Дрессировщик нервничал. Харка заметил на его покрытом гримом лице капли пота. Ассистент протянул ему через решетку горящий обруч. Дрессировщик приказал прыгнуть через него самому смирному из львов. Тот помедлил немного, но потом все же легко прыгнул через обруч, вытянувшись во весь рост.

Его примеру последовали остальные три льва.

Потом дрессировщик отложил хлыст, достал большой пистолет и выстрелил. Тигр-самец, глухо рыча, пошел к тумбе. Дрессировщик выстрелил еще раз. Тигр прыгнул с ленивой грацией, в которой Харке почудились боль и презрение. В прерии этот красавец способен и не на такие прыжки! Властелина дикой природы держать за решеткой и принуждать прыгать для забавы зрителей пистолетами и хлыстами! Сердце Харки переполняло сочувствие к бедным животным. На них нужно охотиться, а их унижают, заставляя выполнять эти смешные прыжки! Он решил расспросить Длинное Копье о том, где живут такие тигры.

Последней прыгала тигрица. Остальные звери уже сидели на своих прежних местах. Они нервничали, как и дрессировщик, у которого под черной шелковой рубашкой была надета кольчуга.

— Тигра! Тигра! Тигра!

Тигрица сердито зарычала и впилась зубами в палку. Музыка смолкла. Зрители пришли в необыкновенное возбуждение. В цирке воцарилась тишина.

— Тигра!