Хейл-Стилински-Арджент (СИ)

– И мы переспали на надувном матрасе, который пах резиной и сдулся во время титров, – Скотт опускает голову, чтобы стало еще теснее. Теперь они не смотрят друг на друга. Становится тихо, ее сердце глухо стучит возле его груди.

То была их последняя совместная ночь до отъезда в Дейвис. Ему снились лакированные гробы и что Малия умерла.

\

Она свернулась под его боком, пропихнув свою ногу между его. Он опустил голову на ее выгоревшую еще осенью макушку. Здесь душно, но у Малии замерзшая гусиная кожа - Лидия замечает это, когда опускает на них кашемировый плед, подтыкая его со стороны Скотта. Заснувшего на холодном кожаном диване Лиама она укрывает тоже, тот вертится в своей спортивной толстовке с бока на бок и во сне старается завернуться в покрывало до покрасневших ушей.

В ее апартаментах непривычно холодно и тускло, испанские лампы из “Зара Хоум” отсвечивают от вдавленных пластмассовых сидушек хай-тек стульев, из кофеварки тонкой струйкой течет соевое молоко.

– Из Куантико ты сбежал?

– Смотался через запаску в западном крыле с банкой содовой.

– Наименьший риск?

– Еще пару месяцев без секса и сотовой связи.

– Или тебя отчислят.

– Или меня отчислят, – повторяет Стайлз, отставляя кружку на стойку и устало потирая переносицу. – Вот только я уже здесь. И ты здесь. Мы все здесь. Будешь стоять там или все-таки обнимешь меня?

– Много болтаешь.

– Столько же, сколько всегда. Раньше тебя это заводило. Когда ты снимала номер-люкс в “Холидей Инн Экспресс”, и мы брали еду на вынос из “Жареного кентуккийского цыпленка” в Стаффорде, – начинает он. – Нам было по девятнадцать, ты еще любила масляный сырный соус, а не этот низкокалорийный зеленый песто из “Хол фудс”, носила мои потные рубашки и вырубала мистера Блэкберри во время секса.

– Что?

– Мистер Блэкберри, твой мобильник. С ним я чувствую себя третьим лишним.

– Я соглашалась выключить звук все те разы. И я даже не буду припоминать тебе ту ноябрьскую конференцию.

– Соглашалась под давлением.

– Это теперь так называется?

– Ладно. Тогда давай поженимся.

– Поженимся?

– Да, поженимся. Ты и я. Возьмешь мою фамилию.

У нее брови взлетают еще выше. Она нервно хмыкает, машинально теребя тонкую золотую цепочку.

– Станешь моей женой, Лидия? – серьезно спрашивает он, ступая вперед и оставляя загрубевшие пальцы на ее запудренной щеке. От него пахнет кофейными зернами и лосьоном для бритья.

– Ты с ума сошел.

– Мне это за согласие принять? – Стайлз наклоняется к ее губам со съеденной помадой. Это февраль, мокрый снег облепил стекла. Кофеварка все еще выплевывает соевое молоко в сетку слива. – Я люблю тебя, Лидия Стилински.

========== от заката до рассвета ==========

Комментарий к от заката до рассвета

Дайте мне знать, что вы думаете :)

[Я буду обнимать тебя, когда что-то пойдет не так,

Я буду с тобой от заката до рассвета].

zayn ft. sia - dusk till dawn

Добавьте к этому разбитое сердце, хмурое утро - и “возвращайся домой”, повисшее на другом конце провода.

В самолете холодно. Основной свет погашен, через толстые стекла иллюминаторов в темноте мигает правое крыло. Они сидят на местах F и G в среднем ряду на четыре кресла, слева у пожилого американца надувная подушка и овечий свитер с кислым запахом шерсти и пота - обоняние вернулось к Скотту с утроенной силой. Он срегенерировал. Неправдоподобно быстро, пока Сти не переставая обнимал его за плечи, а Лидия наготовила дюжину французских сэндвичей с ветчиной. Пока Лиам болтал о лакроссе, Мейсоне и Кори. Пока все они снова умело опускали то, что случилось. Пока Малия не осталась единственной, кто не был в порядке. Пока она не сказала ему “прошу, поехали домой”.

На Скотте его сухая рубашка, у него чистые волосы, завивающиеся на кончиках. Поджарое мускулистое тело в тесной физической близости с телом ее, подлокотник поднят с последней зоны турбулентности.

– Ты замерзла? – Скотт трогает ее лоб губами, он мокрый от пота и горячий, она плохо дышит, оперевшись на него полой грудью.

– Немного, – неубедительно врет она, и он тогда слегка отстраняется, чтобы завернуть ее в еще один пахнущий синтетикой и дешевым кондиционером для белья плед. Тот американец возле недовольно поджимает губы и поглубже впихивает беруши. Где-то в хвосте хнычут дети.

В конце концов, Скотт понял что-то. Малии не хочется думать, что он понял все.

– Иди ко мне, – он ее подтягивает к себе еще ближе, железная бляшка ремня безопасности проваливается за сидение с характерным стуком. В слабом электрическом свете с боковых панелей ее покрытое испариной лицо влажно блестит. Скотт сдвигает пару слипшихся прядей со лба, прежде чем целует ее немного неловко, с оговоркой на некстати мешающиеся носы и вертящегося соседа слева.

Но дальше он все-таки забирает боль, хотя она запретила ему.

/

Они никогда не жили вместе, и это могло бы стать проблемой, но не стало. Все ее вещи уместились в коробку из-под кухонного комбайна, когда они перевозили их из Долины. Она поставила зубную щетку в его желтый пластмассовый стаканчик и сделала вид, что в корне не поменяла собственную жизнь.

– Я хочу заняться с тобой любовью, Лия.