ХЕЛЕН СИНГЕР КАПЛАН

поведения ребенка, на которого жалуются, что иногда в классе он без всякой

видимой причины бросается на пол, начинает дурачиться, срывает занятия. Педолог

рассуждает просто: дед и отец пили, должно же это как-нибудь сказаться на

поведении ребенка.

Только что приведенный образец использования в педологии учения о

наследственности не представляет исключения. Он, скорее, типичен для построения

этой области истории развития и ясно указывает на всю никчемность, бесплодность

и неправильность такого п ути. Допустим, что в данном случае исследователь был

прав, что алкоголизм отца и деда действительно должен быть привлечен для

объяснения странностей в поведении их сына и внука. Но какими же бесчисленными

соединениями, посредствующими звеньями, перехо дами связана причина со

следствием и до какой степени остается неразрешенной задача исследователя, какая

пустота зияет в его истории развития, если он прямо и непосредственно сводит

первое и последнее звенья длинной цепи, опуская все промежуточные! Ка кое

страшнейшее упрощение действительности, какая вульгаризация научного метода!

Итак первая задача заключается в том, чтобы влияние наследственности

проследить в развитии ребенка через все посредствующие звенья, так, чтобы те или

иные явления в развитии ребенка, те или иные моменты наследственности были

поставлены в генетическую ясную связь между собой. Второе требование состоит в

том, что наследственный анализ в педологии должен быть, неизмеримо шире, чем в

патологии. Мы должны интересоваться этим анализом, чтобы выяснить наследование

конституционально заложенных черт, проявляющихся в развитии ребенка. Это должно

быть одним из основных источников нашего знания детской конституции. Таким

образом, педолог обязан не только интересоваться патологическими моментами в

наследственности, но и вообще выяснить все наследственные варианты конституции в

данном роду.

Обязательным моментом педологического исследования должно сделаться то, что

Кречмер называет характерологическим исследованием семьи. Даже в отношении

больного нельзя ограничиваться личностью самого больного. "Для характерологии

имеет место то же самое, что и для строения тела. Классические черты

конституционального типа иногда ярче обозначены у ближайших родственников, чем у

самого пациента. Мало того, где несколько конституциональных типов

перекрещиваются в одном пациенте, там мы можем у других членов семьи видеть его

отдельные компоненты ясно изолированными и расщепленными. Короче говоря, где мы

желаем иметь конструкцию конституции пациента, там мы должны обратить должное

внимание на наследственность. Поэтому я уже много лет при более важных случаях

заношу в протокол все, что можно узнать о свойствах характера, болезнях и

строении тела кровных родственников. Удивительно ясно выступает построение

конституции пациента, если мы самое важное внесем в схему в сжатых

выражениях..." (Э. Кречме р, 1930, с. 139).

Э. Кречмер приводит пример характерологического исследования среды: "Мы

находим в этой семье чистую культуру таких свойств характера, которые мы позже

назовем шизотемические. Начиная от здоровых шизотемических характеров... через

явно психопатические... и в течение всей жизни стоящие на границе психопатии,

вплоть до легкого пресенильного абортивного психоза матери, кончая тяжелой

шизофренией сына. Мы видим здесь у этих немногих членов семьи всевозможные

переходы и оттенки между болезнью и здоровьем" ( там же, с. 139-140).

Таким образом, обычный опрос о наследственности, которому педолог подвергает

родителей и который ограничивается установлением наличия психического

заболевания, алкоголизма и т. д., совершенно несостоятелен для исследования

действительной сложности явл ений и отношений, лежащих в основе наследственности.

Даже изучение наследственности больного человека не может ограничиваться

изучением только больных индивидов. Исследователь идет до ложному путицесли

останавливает свое внимание только на больных индивидах семьи. "В нашем случае,

- говорит Кречмер о приводимом им примере, - он должен был бы сказать что мы

видим здесь полиморфное унаследование психоза, поскольку от эпилептического отца

происходит циркулярный сын. В биологическ ом отношении это довольно

неудовлетворительный способ мышления. В действительности ход наследования здесь

совершенно иной. Такое вылавливание только болезненных указаний никогда не дает

нам картины наследственности в целом" (там же, с. 145).

Современное генетическое исследование, с одной стороны имеющее дело с

проблемой конституции, с другой-с исследованиями близнецов, дает в руки

исследователя величайший материал для глубочайшего конституционального анализа

личности ребенка в отношении н аследственности. Изучение близнецов указывает на

динамику развития наследственных черт; изучение психопатических конституций с