Читаем Херувимский странник полностью

<p><strong>247. Ветхое — позади</strong></p>Как золоту не быть ни черным, ни железным,Так человечьих лиц нет в Царствии Небесном.<p><strong>248. Равцосущное единство</strong></p>Как злата и Свинца союз нерасторжим,Так неразлучен Бог с тем, кто обожен Им.<p><strong>249. Зологонос и Богонос</strong></p>Золотоносный чист, а Богоносный благ,А ты лежи в грязи, коль все тебе не так.<p><strong>250. Где златость, там и благость</strong></p>Как злато злость льет, густея и блестя,Так благоносный Бог блаженством полнит тя.<p><strong>251. Возлюбленное чадо Бога</strong></p>Что нужно, дабы ты любимым Сыном стал?А нужно, чтоб Отец в тебе Себя признал.<p><strong>252. Божественное сыновство</strong></p>Коль с Божеством моим я в сердце не един,То не Отец он мне? и я Ему не сын.<p><strong>253. Ибо их есть Царствие Небесное</strong><a l:href="#n45" type="note">[45]</a></p>Доколе, как дитя, не умалишься весь,Дотоль и Царствия ты не обрящешь днесь.<p><strong>254. Младенец и Бог</strong></p>Коль Божество свое в младенце Бог явил,То мне и самый Бог, и сам младенец мил.<p><strong>255. Дитя и Бог</strong></p>В младенце явлен Бог: ты скажешь мне: «Дитя»И Богом наречешь обоих нас, шутя.<p><strong>256. Незаконное сыновство</strong></p>Мне Бог — Отец и Сын, но Сын Ему и я:Мы оба — как же так? — Друг другу сыновья.<p><strong>257. Tpoичность в природе</strong></p>Троичность Божества скрывается во всем,Так сера, соль и ртуть во всех вещах — втроем.<p><strong>258. Серебрение</strong></p>Как серебрят металл — подробней замечай,Чтоб знать, Каким путем и ты обрящешь рай.<p><strong>259. Божие и человечье</strong></p>Лишь в человечестве и существует Бог,А без него бы Он пропал, иссяк, засох.<p><strong>260. День спасения днесь</strong></p>Восстань! Грядет Жених[46], не поспешишь теперь,Другие внидут вонь[47] да и захлопнут дверь.<p><strong>261. Агнца брачный пир</strong></p>Готова трапеза у Агнца кровь на ранах:Но избраны на пир, увы, не все из званных[48].<p><strong>262. Бравый хитон</strong></p>Твой свадебной хитон соделан Духом Божьим:Наденешь ты его, и станешь вмиг пригожим.[49]<p><strong>263. Неисчерпаем Бог</strong></p>Столь необъятен Бог и в мыслех, и в делех,Что не познал и Сам Своих деяний всех.<p><strong>264. Все твари — Божий глас</strong></p>Безгласных тварей нет, всяк вторит Божеству,И славя, и хваля, во сне и наяву.<p><strong>265. Единство</strong></p>О человек, внемли, как птицы гомонят,Все разное поют, а попадают в лад.<p><strong>266. Насмешнику ничто не впрок</strong></p>Соловушка и тот любой кукушке рад:А я как петь начну, все, скажешь, невпопад.<p><strong>267. Не все, что хором — лад</strong></p>Когда мы завопим, сойдясь в нестройном хоре,Какую песню ты услышишь в этом оре?<p><strong>268. Инакость — благолепна</strong></p>Чем больше голосов соединится в песне,Тем чище станет звук и песнь сама чудесней.<p><strong>269. Для Бога все равны</strong></p>Любезно Богу все: и кваканье лягух,И жаворонка трель Ему ласкает слух.<p><strong>270. Глас Божий</strong></p>Все твари — это глас, произволенье Слова:Оно поет, звенит то нежно, то сурово.<p><strong>271. Нетварный Бог</strong></p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Слово о сущем

Феноменология духа
Феноменология духа

Имя Георга Вильгельма Фридриха Гегеля для многих наших современников стало синонимом слова «философ». Ни один из его предшественников не поднимал дисциплину, веками считавшуюся «служанкой богословия», на столь высокий пьедестал. «Гегель — это вкус», — утверждал Фридрих Ницше, а русский мыслитель Владимир Соловьев, говоря о Гегеле, замечал: «Изо всех философов только для него одного философия была все». Парадоксально, но вот уже двести лет стройный монолит гегелевской философии — предмет борьбы самых разнообразных противоборствующих сторон за право присвоить ее, сделав на сей раз «служанкой идеологии» или антропологии. Особенно рьяно делили гегелевское наследство в России, где его считали «своим» и славянофилы, и западники; и красные, и белые. Но сопротивление гегелевских текстов оказалось все-таки слишком велико, и использовать наследие «сумрачного германского гения» целиком так и не удалось ни политикам, ни постмодернистам. Философия Гегеля сохранила ценность цельной системы взглядов, так и не уместившись в рамки «набора инструментов» для покорения умов и душ.«Феноменология духа» — одно из самых фундаментальных произведений в истории философской мысли и, быть может, поэтому одно из наиболее трудных для понимания.

Георг Вильгельм Фридрих Гегель

Философия / Образование и наука
Вовлечение другого
Вовлечение другого

Сборник, увидевший свет в издательстве «Зуркамп» в 1999 году, содержит новейшие и основополагающие исследования по политической теории, которые автор проводил, самостоятельно развивая свою теорию коммуникации, а также в сотрудничестве со своими единомышленниками и учениками, на академических семинарах и в открытых дискуссиях. Основная тема исследований имеет более практический, прикладной политический смысл, хотя и получает исчерпывающее теоретическое обоснование с позиций герменевтической социологии и исторической политологии. Чрезвычайно актуальная проблематика трактуется из органического контекста всех прежних теоретических изысканий Хабермаса, главной задачей научной деятельности которого всегда был поиск путей сохранения рационального начала западной цивилизации, возможностей диалога и взаимопонимания между различными и изначально несводимыми друг к другу культурно-историческими образованиями, рациональное понимание многосложного мирового политического процесса исходя из истории действующих в нем реалий и идей.http://fb2.traumlibrary.net

Юрген Хабермас

Философия / Образование и наука
Херувимский странник
Херувимский странник

Эта книга — первый полный перевод на русский язык религиозно-поэтических афоризмов замечательного немецкого поэта и мистика XVII в. Ангела Силезского (Ангелуса Силезиуса), написанных александрийским стихом с парными рифмами, — явление, уникальное в немецкой поэзии: игра слов, параллельные конструкции, смысловые повторы и т. д. представляют собой настоящее языкотворчество.Ангел Силезский (Йоханнес Шефлер, 1624—1677), врач по образованию, лютеранин по наследственному вероисповеданию, в 1654 г. под влиянием мистика Франкенберга перешел в католичество ив 1661 г. стал членом монашеского ордена францисканцев.Католическая, а точнее внецерковная, мистика Ангела Силезского представляет собой отход от лютеранско-евангелической ортодоксии, связанный с непосредственной обращенностью к Богу, к интуитивному познанию мира. Лейтмотивом этого поиска служит формула «Бог — во мне и я — в Боге», что, безусловно, навеяно евангелической мистикой Иоанна Богослова.Для всех интересующихся вопросами религиозной мистики и поэзии вообще знакомство с творчеством Ангела Силезского может быть полезным и в религиозном, и в поэтическом отношении.

Ангелус Силезиус

Средневековая классическая проза / Христианство

Похожие книги

Большая книга мудрости Востока
Большая книга мудрости Востока

Перед вами «Большая книга мудрости Востока», в которой собраны труды величайших мыслителей.«Книга о пути жизни» Лао-цзы занимает одно из первых мест в мире по числу иностранных переводов. Главные принципы Лао-цзы кажутся парадоксальными, но, вчитавшись, начинаешь понимать, что есть другие способы достижения цели: что можно стать собой, отказавшись от своего частного «я», что можно получить власть, даже не желая ее.«Искусство войны» Сунь-цзы – трактат, посвященный военной политике. Это произведение учит стратегии, тактике, искусству ведения переговоров, самоорганизованности, умению концентрироваться на определенной задаче и успешно ее решать. Идеи Сунь-цзы широко применяются в практике современного менеджмента в Китае, Корее и Японии.Конфуций – великий учитель, который жил две с половиной тысячи лет назад, но его мудрость, записанная его многочисленными учениками, остается истинной и по сей день. Конфуций – политик знал, как сделать общество процветающим, а Конфуций – воспитатель учил тому, как стать хозяином своей судьбы.«Сумерки Дао: культура Китая на пороге Нового времени». В этой книге известный китаевед В.В. Малявин предлагает оригинальный взгляд не только на традиционную культуру Китая, но и на китайскую историю. На примере анализа различных видов искусства в книге выявляется общая основа художественного канона, прослеживается, как соотносятся в китайской традиции культура, природа и человек.

Владимир Вячеславович Малявин , Конфуций , Лао-цзы , Сунь-цзы

Средневековая классическая проза / Прочее / Классическая литература