Хигналир (СИ)

— Ха-ха-ха-ха, ну даёшь, твоя взяла. Зной стоит, тело потеет — самого задолбало, в частности жёнушку мою... — стал он промокать огромное лицо салфеткой.

Итак, мы направляемся в Рёккьир. Крупный город у крепости Тегнур на юго-западе Миивы, в провинции Ульгхвиналь, что соседствует сразу с двумя государствами: Горзуа с запада и Санчиора с востока. Жирный деньговладелец попросил доказать свою магическую силу. Я сотворил заклинание “Сейсмотолчок”, точнее попросил сотворить его подземного бога Лукмавошу, по старой дружбе. У него гораздо лучше получается. Заклинание безобидное, но впечатляющее. Ни один дом Чурьбовки не пострадал, просто деревня чутка пошатнулась. Надеюсь, в шахте никого не завалило. После Хрунью сообщил местоположение базы наёмников, с которыми будем работать, также выдал запечатанное письмо, предназначенное главе отряда, с приказом взять нас с собой. Сейчас они сотрудничают со стражей, чтобы выследить Нишиоку по горячим следам. Пару дней назад он отрубил плечевой пояс двоюродному брату Бахара, что работал капитаном городской стражи.

К двум часам дня мы успели насытиться элем и сесть в повозку до Рёккьира. В дороге уснули.

Проснулись, когда карета остановилась. Вот и приехали. Спрыгнули на землю, сориентировались: ночь.

— Нам куда? — оглядывался я.

Вокруг каменные дома, вымощенные тротуары, надкусанная тенью луна над крышами, серые облака, сова гугукнула, сверчки цокотали — привычная картина.

— Одиннадцать ночи, даже спросить не у кого. Надо было сразу у извозчика узнавать.

Извозчик ускакал, пока мы спросонья соображали на двоих, что ночь.

— Не боишься, что жирнич кинет нас? — высказал я сомнения.

— Ха-ха, “жирнич”, — позабавило слово Снолли. — Жирнич должен понимать, что не лучшая идея — кидать убийц убийцы, которого он так сильно боится. Хрюнич готов отвалить сотню тысяч серебряных за свой разросшийся организм, видно же — на измене сидит наш жирнич.

Через минут пять пути наобум мы наткнулись на ночной патруль. Я учтиво обратился к ним:

— Добрый вечерочек, не подскажите, где здесь улица Гусеничная?

— Ага, вечерочек... — подозрительно напрягся страж. — Чего тут забыли? Комендантский час. Справка есть? Прописка? Или не местные?..

— Мы по поручению мистера Хрунью, у нас печать при себе имеется.

— Ага, конечно, так я и поверю. Ты ври да не завирайся, очевидно, что вы, соплежуи, не от него. Оружие есть? — стражники обнажили мечи. — Живо выкладывайте все, иначе башку снесу!

Здоровяки в полном латном облачении, чёрт. Надеюсь, у Снолли есть план.

Спутница без резких движений достала из-за спины клинок. Неужели это тот самый складной нож, подаренный Споквейгом ей ещё в детстве? Всё это время она носила его с собой? Почему не воспользовалась, когда хлебники её по стенам гоняли? Нас упекут? Ох, дело дрянь. Ладно, я им покажу печать, и нас оставят в покое...

— Простите, вот, — она протянула оружие стражникам:

Что-то мне не по себе. Что она задумала?

— А ты чё встал? — пригрозил мне правый стражник.

Я как дурак пошарил по карманам, при том что никакого оружия-то при себе не было, а тем временем моё внимание было приковано к компаньонше. Как она поступит? Стражник слева взял нож у Снолли и замер. Он посмотрел на нож, сделал шаг назад и как-то испуганно глянул на нас, потом куда-то над нами. Его рука дрогнула, клинок выпал из руки, Снолли поймала его в полете и бросила в руки второму стражнику, тот неосознанно поймал его левой рукой и тут же отбросил, отпрыгнув назад. Страж, что первый прикоснулся к клинку, схватился за грудь и стал тяжело дышать, уронил меч, и в попытках вернуть его в руки, шумно упал на колени.

— Эй! Что с тобой?! — окликнул он напарника.

А напарник поднял упавшее забрало, жадно хватая воздух, и Снолли мгновенно вонзила лезвие ему прямо в рот, в верхнее небо по мозг. Забрало упало. Левый, увидев это, завопил как сумасшедший и попытался убежать, но споткнулся, грохнулся на землю и заорал:

— А-а-а-а!!! Колдуны честну душу дерут!!! Помогите!!! Нет, уж лучше убейте, твари поганые! Тьфу! А-а-а, нет, не убивай, пощади!!!

Снолли подскочила к нему, схватила его меч за лезвие голой рукой и исполнила первую просьбу, точным и быстрым движением клинка внутрь глазницы.

— Готово, сматываемся, — позвала меня Снолли и побежала прочь, я следом за ней.

— Этот манёвр у нас отработан, — отметил я.

Пробежав полкилометра, мы остановились у канала возле мостика. Никого вокруг. Тишина. Только водичка журчит, от которой заиграло в мочевом пузыре. Я присел на лавку, Снолли встала в позу для одышки: согнулась, упёршись руками в колени.

— Хех, и ладно, сами поищем Гусеничную, — позитивно мыслила она.

— Что за трюки? Отравленный нож? Проклятый? Что с ними произошло?

— В подарок Спока я запечатлела свои самые тёмные переживания, где они продолжают существовать. Чтобырь вдохновил меня на разработку техники зачарования. Любой прикоснувшийся отхватит отборных глубокоэкзистанциальных страданий, что не выразить ни словом, ни мыслью, что нацелены на само сознание.

— Как ты тогда сама его держишь?