Хикори, дикори, док

Миссис Николетис металась по комнате, точь-в-точь как тигр в клетке перед кормлением.

- Что я слышу? - накинулась она на миссис Хаббард. - Вы бегали в полицию? Тайком от меня? Да что вы себе позволяете? Боже мой, что позволяет себе эта женщина?

- Я не бегала в полицию.

- Лжете.

- Миссис Николетис, вы не смеете разговаривать со мной в таком тоне!

- Ах-ах, простите! Конечно, во всем виновата я. Как всегда. Вы все делаете правильно. Подумать только: полиция в моем общежитии! Это приличный дом...

- Да нет, это нам не впервой, - возразила миссис Хаббард, тут же вспомнив несколько неприятных инцидентов. - Уже забыли студента из Вест-Индии, который оказался сутенером? А молодой коммунист с липовым паспортом?..

- Ах так! Вы меня попрекаете? Значит, я виновата в том, что мои постояльцы водят меня за нос, живут по поддельным документам и что их разыскивает полиция по подозрению в убийстве? И вы еще смеете меня попрекать, меня, претерпевшую из-за них столько мук!

- Не правда, я вовсе вас не попрекаю. Я просто говорю, что полиция здесь не внове и при том, что у нас столько студентов, это, осмелюсь заметить, неизбежно. Но тем не менее на этот раз никто не "бегал в полицию". Просто вчера с нами ужинал один частный детектив, очень известный, кстати, детектив. Он читал студентам лекцию - по криминалистике.

- Очень нужна студентам ваша криминалистика! Они сами кого угодно просветят. В кражах, грабежах и прочих гадостях они и сами крупные специалисты! А помочь, реально помочь, никто не хочет.

- Я как раз и пыталась помочь.

- Ну да, вы рассказали вашему приятелю всю подноготную здешней жизни. И чего вы суетесь не в свое дело?!

- Это мое дело. Я отвечаю за спокойствие и порядок в доме. И рада сообщить вам, что все уже утряслось. Одна из студенток призналась, что пропажа вещей ее рук дело.

- Ах, мерзавка! - воскликнула Николетис. - Чтоб и духу ее тут не было!

- Она и сама собирается от нас съехать и хочет все возместить.

- Возместить! Опорочила нас навеки... А теперь возместить... Кто же теперь захочет у нас жить! - Миссис Николетис бросилась на диван и горько разрыдалась. - Никто меня не жалеет, - всхлипывала она. - Как же гнусно со мной поступают! Всем на меня наплевать! Никто со мной не считается. Умри я завтра, никто не прольет ни слезинки...

Решив не вступать в полемику, миссис Хаббард вышла из комнаты.

"Боже всемогущий, даруй мне терпение!" - взмолилась она про себя и пошла на кухню к Марии.

Мария держалась замкнуто и отчужденно. Слово "полиция" незримо витало в воздухе, - Во всем обвинят меня. Меня и Джеронимо - povero <Бедняков/>(ит.).>. Разве может быть правосудие на чужбине? Нет, для ризотто этот рис не подходит. Лучше я приготовлю спагетти.

- Мы вчера на ужин ели спагетти.

- Не важно. У меня на родине едят спагетти каждый день, каждый божий день. И это еще никому не повредило.

- Да, но сейчас-то вы в Англии.

- Хорошо, тогда я приготовлю жаркое. По-английски. Вы не любите, но я все равно приготовлю; оно будет совсем неподжаристым, светлым, на сломанных ребрах, а лук я не обжарю, а сварю...

Тон ее был так угрожающ, будто речь шла не о жарком, а о возможном зверском убийстве.

- Ладно, готовьте что хотите, - сердито произнесла миссис Хаббард и вышла из кухни.

***

Но к шести часам вечера миссис Хаббард вновь обрела прежнюю деловитость. Она оставила кое-кому из студентов записки с просьбой зайти к ней перед ужином и, когда они явились, рассказала им о предложении Силии. Те восприняли его благосклонно. Даже Женевьев смягчилась, узнав, как дорого оценила Силия ее пудру, и радостно прощебетала, что все "Sans rancune" <Предано/>(фр.).>. А потом глубокомысленно добавила:

- У Сильвии что-то непорядок с нервами. Она обеспечена, и ей не нужны эти вещи. Нет, у нее, конечно, что-то с нервами. Мосье Макнабб прав.

Когда прозвучал гонг, созывающий студентов к столу, и миссис Хаббард спустилась вниз, Лен Бейтсон отвел ее в сторону.

- Я подожду Силию в холле, - сказал он, - и приведу в столовую. Пусть она знает, что все нормально.

- Вы очень любезны, Лен.

- Да что вы, мама Хаббард!

И действительно, когда подавали суп, из коридора донесся громовой голос Лена:

- Пошли-пошли, Силия. Все будут рады тебя увидеть.

Найджел язвительно заметил, глядя в тарелку:

- Какие мы сегодня добренькие!

Но больше насмешничать не стал и приветственно помахал Силии, которую Лен обнимал за плечи могучей ручищей.

Студенты оживленно беседовали, стараясь как можно чаще вовлекать в разговор Силию. Но в конце концов показное благодушие сменилось неловким молчанием. И тут Акибомбо с сияющим видом повернулся к Силии и, наклонившись над столом, произнес:

- Теперь мне объяснили, я раньше не понимал. Ты очень умно воровала. Никто долго не догадывался. Очень умно.

Салли выдохнула:

- Ну, Акибомбо, ты меня доконаешь! - И не в силах сдержать хохот, выбежала в холл. Все рассмеялись от души.

Колин Макнабб опоздал. Он вел себя сдержанно и еще более отчужденно, чем обычно. Когда ужин подходил к концу, но все еще сидели за столом, он встал и смущенно промямлил: