Химера

– Не муж? – нарочито поразился Фергюс. – Прошу меня извинить, Апудо, за мою бестактность. Значит, я неверно понял Абангу. Она сказала, что вы любите друг друга.

– Так оно и есть, – с достоинством ответила Апудо. – И он бы взял меня в жены, если бы…

Она замолчала.

– Если бы что? – настойчиво спросил Фергюс.

– Если бы Всемогущий не был против этого, – опустив голову, сказала Апудо. – Тогда бы и моя семья дала согласие. А Ннамди сирота. Он решает все сам за себя.

– Повелитель Джелани не соглашается на ваш брак, потому что Ннамди – из народа батва?

– Ты все знаешь, чужеземец, – ответила Апудо. – Зачем же мучаешь меня своими расспросами?

– Потому что я хочу помочь тебе, Апудо, – сказал Фергюс. – Джелани – мой друг. Он не откажет мне, если я попрошу его дать согласие на твой брак с Ннамди.

– Ты говоришь правду? – лицо Апудо вспыхнуло румянцем надежды. Она посмотрела на сестру.

– Он говорит правду, Апудо, – кивнула Абангу. – Всемогущий ни в чем ему не откажет. Наш народ в большом долгу перед этим чужеземцем.

Огромная жирная грудь Апудо всколыхнулась от прилива чувств.

– Тогда я немедленно позову Ннамди, – заявила она. – А вы подождите меня здесь.

– А далеко ты собираешься идти? – спросил Фергюс. – Может быть, нам пойти с тобой?

– Это ни к чему, – ответила Апудо. – Сейчас он сам явится.

Она взяла большую толстую палку и несколько раз ударила по дереву, растущему неподалеку. Стук был едва различим среди других шумов тропического леса. Фергюс мог бы поклясться, что его не было слышно уже за десять шагов. Однако через несколько минут заросли раздвинулись и из густых кустов к хижине вышел низкорослый худощавый пигмей. У него была светло-коричневая кожа и тёмные курчавые волосы. За его спиной находилась огромная, плетеная из веток, корзина, наполненная листьями баобаба. Он был почти одного роста с Альфом и едва достигал Апудо до груди. Она могла бы поднять его на руки, но вместо этого наклонилась и ласково поцеловала.

– А вот и мой Ннамди, – сказала она. – Дорогой, у нас гости! Они пришли с добрыми вестями.

Ннамди улыбнулся ей. Но улыбка пропала, как только он повернулся к гостям.

– Я вижу, Ападу, ты уже угостила гостей, – сказал он неожиданно звучным для его крошечного роста голосом. – Надеюсь, ты никого не обидела невниманием?

– Почему ты так говоришь, Ннамди? – с тревогой спросила Ападу, услышав в его голосе нотки вызова.

– Потому что муж твоей сестры, Абрафо, не пьет, – ответил пигмей. – Подай еще один кувшин, Ападу. Поднеси ему.

Абрафо, который сидел с надменным видом на траве в отдалении, презрительно скривил губы. Абангу, не желая ссоры, поспешила ответить за него.

– Не надо, Апудо! Нас не мучает жажда.

Нгояма как будто не замечали пигмея. Давняя вражда, которая существовала между их народами, проникла и в родственные отношения. Абрафо считал, что их семья опозорена. Абангу даже не пыталась ему противоречить. Она и сама думала так же. Любовь к сестре пересиливала расовые предрассудки, когда они встречались после долгой разлуки, но ненадолго.

Фергюс понял, что ему необходимо срочно вмешаться в семейную ссору, если он хочет достичь желаемой цели.

– Ннамди, я хочу помочь вам с Апудо, – сказал он. – Вы станете мужем и женой и сможете вернуться к своему народу.

Пигмей презрительно скривил свои тонкие губы.

– О каком народе ты говоришь, чужеземец? – спросил он с иронией. – О нгояма или о том, который они презрительно называют «люди величиной с кулак»?

– Ты не прав, Ннамди, отвергая мою помощь, – с укоризной сказал Фергюс. – Подумай не о себе, а об Апудо. Она страдает из-за того, что отвергнута своей семьей. И идет на эту жертву только из-за великой любви к тебе.

Ннамди обернулся и пристально посмотрел на Апудо. Она, как провинившийся ребенок, опустила глаза под его взглядом. И тихо произнесла:

– Выслушай его, Ннамди. Прошу тебя.

Пигмей задумался. Гордость в нем боролась с любовью. И любовь победила.

– Хорошо, чужеземец, я приму твою помощь, – гордо сказал он. – Но взамен я тоже окажу тебе услугу. И мы будем квиты.

– Услугу? Мне? – с наигранным удивлением спросил Фергюс. Но сердце его радостно забилось.

– Только не пытайся меня убедить, что ты бескорыстно хочешь помочь нам с Апудо, – ехидно ухмыльнулся Ннамди. – У меня маленькое тело, но не мозг. Не надейся окутать дымом своих слов мой разум. Или я последую совету наших предков, который считали, что лучшее лекарство от дыма – уйти от него.

– Не буду переубеждать тебя, Ннамди, – сухо сказал Фергюс. – Но ты действительно мог бы мне помочь. Покажи мне баобаб, в котором покоится прах Адетоканбо.

– Зачем это тебе, чужеземец? – с искренним удивлением спросил Ннамди.

– Это мой предок, – солгал Фергюс. – Я долго искал его могилу по всему миру. Я хочу воздать ему посмертные почести.

Он знал, что туземцы свято чтут память своих предков, и такое объяснение должно удовлетворить пигмея.

– Ты потомок Адетоканбо? – с невольным страхом произнес Ннамди. Но в его голосе сквозило недоверие.

– А разве Адетоканбо, как и я, не прибыл на африканскую землю из-за моря? – спросил Фергюс. – Что же тебя удивляет?