Химера: Проза. Лирика. Песни [Авторский сборник]

Ты синеокий, и я синеокий,
Я недалекий, и ты недалекий.
Веришь зачем-то, что всеми любим,
Не оттого ли зовут тебя Пим.

Ну а меня почему-то Валера.

Все имена наши, в общем, химера,
Как и мечты о взаимной любви,
Кстати, пример: Храм Христа на крови.

Вот из-за гор, из-за дальнего леса

Едут вожди к нам, посланники беса.
Мы их все любим. С какого рожна?
Наша любовь им совсем не нужна.

Мы им нужны для питания кровью,

Кровь нашу высосут бесы с любовью,
Губы утрут и в помин наших душ
Спляшут «семь сорок», бойчее «Ля Руж».

Ты синеокий, и я синеокий,

Что за народ мы такой недалекий?
Верим в любовь и в нерусских вождей,
И в благодать от кровавых дождей.

Впору понять: из-за гор, из-за леса

Нечего ждать никого, кроме беса.

Хобби

Кто марки собирает,
кто этикетки вин,
кто в спортлото играет,
кто копит гуталин.

Кто ноготь на мизинце

растит, холит весь век,
кто дал зарок не бриться, —
таков есть человек.

От всяких чепуховин

нет радости конца —
мир ценностей условен
от клетки до дворца.

Бог души собирает

хорошие, черт — дрянь.
Зачем? Никто не знает,
как где Тьмутаракань.

Христя

Я встал сегодня в пять часов,
но солнца не увидел,
лишь тучи шли из-за лесов —
я их возненавидел.

Их молчаливые ряды

в шинелях серо-грязных
шли градом бить поля, сады,
нас, с хмарью не согласных.

Они шли землю бросить в дрожь,

сорвать с деревьев листья,
нас не ценя и в медный грош:
меня, тебя и Христю.

Ту Христю, что взрастила сад

на месте пепелища,
что здесь оставил пришлый гад
в коротких голенищах.

Как мне любить нахмур небес

и окрики природы?
Когда-то в душу мне пролез
один «отец народа».

Он тоже хмурился в усы,

как эти злые тучи,
и за коляску колбасы
нас от души помучил.

А мы кричали все «ура!»,

пока не протрезвели.
Социализм из топора
сварили и поели.

Когда повешенный кричит:

«Да здравствует свобода!» —
палач с ухмылкою молчит,
«отец и вождь народа».

Короче, хмурые вожди

нам счастья не прибавят.
И коммунизма, друг, не жди,
когда тираны правят.

Вот почему нахмур небес

в меня протест вселяет,
мы жизни кончили ликбез —
пусть это всякий знает,
кто думает, что мы рабы
с глазницами пустыми.
Нет! В памяти отцов гробы
и лагеря колымьи.

Четыре строчки

Вот нашел он бабок пачку,
сел с какой-то бабой в тачку,
ехал, выпал, в гроб упал —
дядя добрый закопал.

На могиле знак Сиона,

христианская икона,
из Корана пара слов
про обрезанных козлов.

Про меня четыре строчки

(в этом месте вставлю точки).
Я не против, что он жил,
что он голову сложил.

Против я, что жить нам плохо,

что Россия неумеха,
что живем мы без узды,
то, что все нам до п…ды.

Чечетка