Читаем Химия, изменившая мир полностью

Ну что же, на этом можно было бы закончить мой рассказ, но один небольшой пробел все же остался, так давайте его скорее заполним. Самое время вернуться в Швецию в тот самый вечер 10 декабря 1948 года, в Голубой зал городской ратуши Стокгольма, где профессор Фишер как раз заканчивает свою речь…

«Доктор Пауль Мюллер, — продолжил профессор, — ваше открытие, кроме всего вышесказанного, стало лучом света или маяком для многих исследователей пестицидов по всему миру. И кто знает, сколько еще чудесных веществ подарит нам наука? А теперь с самыми теплыми пожеланиями Каролинского института я прошу вас принять Нобелевскую премию из рук Его Королевского Высочества наследного принца».


А что было дальше, вы, уважаемые читатели, уже знаете.

Chimica per dolce vita[1]

Сахароза — это вещество в кристаллическом виде, которое мы ежедневно используем в пищу и называем просто — сахар. Сахар можно получить из множества растений, даже из тех, что мы обычно считаем сорными, однако чаще всего его получают из тростника в тропических регионах и из сахарной свеклы в регионах с умеренным климатом. Впервые кристаллический сахар в Европу привезли крестоносцы в XIII веке, возвращаясь со Святой земли, в последующие 300 лет он был большой кулинарной редкостью и доступен только богачам. Основным источником для производства сахара в те времена был тростник, который традиционно выращивался на многих островах Карибского моря, в Вест-Индии. Как и в случае со специями, сахарным монополистом в Европе была Венеция, через которую проходили основные торговые пути. Сахар использовали как пряность и для улучшения тошнотворного, горького вкуса лекарств и снадобий из арсенала лекарей тех лет. Вероятно, отсюда и пошло выражение «подсластить пилюлю».

В период с XV по XIX век сахар постепенно становился все более и более доступным, теперь даже семьи со средним достатком могли позволить себе прикупить сахар для приготовления сладостей и консервации продуктов — да-да, не удивляйтесь, сахар — отличный консервант. Именно поэтому для приготовления варений, джемов и компотов хозяйки и по сей день не обходятся без сахарного песка. А в Средние века сахар дал возможность перевозить на дальние расстояния и долго хранить различные десерты и сладости.

Доступность сахара в Европе в XVIII–XIX веках связывают прежде всего с Наполеоном, который распорядился увеличить во Франции площади посевов сахарной свеклы, из которой получали сахар, почти до 30 тысяч гектаров, это было ответом на британскую блокаду поставок тростникового сахара, а также на перебои со снабжением из собственных колоний. Открытие Наполеоном фабрик по переработке сахарной свеклы и школ по изучению этой культуры дало хороший старт для развития сахарной промышленности — уже к середине века 5 % кристаллического сахара было получено из местного сырья. Сахарная свекла набирала популярность как новая культура и стала широко выращиваться в Польше, Германии, Украине, России, США и других странах.

В России относительно доступным сахар стал только в XIX веке, когда на нашей территории начали выращивать в промышленных масштабах сахарную свеклу, до этого дорогостоящее сырье для производства сахара закупалось за границей. Впрочем, и после начала местного производства сахар оставался доступен лишь зажиточным людям, а крестьяне редко могли позволить себе это лакомство. В небогатых крестьянских семьях часто пили чай, что называется, вприглядку, когда сахар не кусали и не добавляли в чай, а только смотрели на сахарную головку (традиционная фасовка сахара в те годы), представляя ее вкус во рту. Как правило, такие головки покупались один раз в год после продажи урожая и служили скорее показателем достатка, чем привычной сладостью. Часто после покупки на ближайшей ярмарке сахарная головка выставлялась в крестьянских избах на самое видное место, но кроме восхищения и завистливых взглядов привлекала, конечно же, и мух, и пчел, и других насекомых, отчего со временем становилась несъедобной.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Публицистика / Документальное / Биографии и Мемуары
Революция 1917-го в России — как серия заговоров
Революция 1917-го в России — как серия заговоров

1917 год стал роковым для Российской империи. Левые радикалы (большевики) на практике реализовали идеи Маркса. «Белогвардейское подполье» попыталось отобрать власть у Временного правительства. Лондон, Париж и Нью-Йорк, используя различные средства из арсенала «тайной дипломатии», смогли принудить Петроград вести войну с Тройственным союзом на выгодных для них условиях. А ведь еще были мусульманский, польский, крестьянский и другие заговоры…Обо всем этом российские власти прекрасно знали, но почему-то бездействовали. А ведь это тоже могло быть заговором…Из-за того, что все заговоры наложились друг на друга, возник синергетический эффект, и Российская империя была обречена.Авторы книги распутали клубок заговоров и рассказали о том, чего не написано в учебниках истории.

Василий Жанович Цветков , Константин Анатольевич Черемных , Лаврентий Константинович Гурджиев , Сергей Геннадьевич Коростелев , Сергей Георгиевич Кара-Мурза

Публицистика / История / Образование и наука